Тур поехавшей крыши

Они плелись до стоянки, где оставили машину. Под ногами хлюпало, за шиворот заливались холодные капли, и конца этому не предвиделось. Настроение у Маркиза было хуже некуда. Он с состраданием смотрел на Лолины замшевые ботиночки на тонюсенькой подошве. И в это время заметил вывеску.

«Занзи-Бар».

И была там еще настоящая неоновая картина — большая пальма с зеленой кроной, а под ней — шоколадный негр с копьем в руке и костяной палочкой в носу.

«Занзи-Бар»… Где-то он уже встречал это название. И Леня тотчас вспомнил, как изображал обморок в машине человека в темных очках и вытащил незаметно у него из кармана пакетик жевательной резинки с надписью «Занзи-Бар».

Значит, непонятный тип был в этом баре. Интересно, что он там делал? Просто так зашел выпить кофе или чего покрепче, когда посещал Выборг? Или была у него какая-то цель?..

Маркиз остановился напротив бара, разглядывая вывеску, Лола продолжала идти вперед как сомнамбула.

— Лолочка, — Маркиз догнал свою боевую подругу и осторожно взял за локоть, — как ты себя чувствуешь, дорогая?

— А как ты думаешь? — Лола сделала попытку вырвать руку.

— Я думаю, что плохо, — честно ответил Леня, — и вот, что я хочу предложить…

— Ничего не хочу слушать! — закричала Лола, но тут же закашлялась. — Ничего не хочу слушать, — продолжала она шепотом, — никаких предложений! Мы садимся в машину и едем домой!

Тут она вспомнила, что домом им сейчас служит тесный трейлер, где нет почти никаких удобств, и совсем пала духом.

— Лапочка, — Маркиз постарался вложить в свой голос максимум заботы, — я просто хотел предложить тебе зайти вот в этот бар. Ты бы выпила чего-нибудь крепкого и согрелась…

Лола с подозрением уставилась на своего компаньона, но в ответ получила взгляд такой кристальной честности, что глазам стало больно.

— Ты думаешь, в этой забегаловке найдется что-нибудь приличное? — ворчливо спросила она. — Судя по вывеске, тут подают коктейли, какой-нибудь «Секс на пляже» или «Текиловый рассвет». Мне только коктейля со льдом не хватало сейчас для полного счастья.

— Ну, я думаю, что коньяк или ликер у них найдется. Я за рулем, а тебе можно, зайдем, посидим… Теперь-то нам спешить некуда…

Когда Лола представила, что она пьет крепкий тягучий ликер, от которого по всему телу разливается сладкое тепло, а Ленька сидит рядом и смотрит преданным виноватым взором, она сразу же согласилась зайти в «Занзи-Бар».

Бар располагался в подвале.

В Выборге подвалы огромные, сухие и чистые. Глядя на эти средневековые стены, Леня подумал, что уместнее было бы здесь организовать заведение под названием «Король Артур» или «Айвенго». Ну, уж на самый крайний случай «Тристан и Изольда». И чтобы по стенам висели заржавленные мечи, копья и рыцарские доспехи, и напротив двери был камин, размером с комнату в малогабаритной квартире, вместо дров лежали бы там огромные смолистые бревна, и жарился на огромном вертеле целый баран.

Ничего этого в «Занзи-Баре» не было.

Помещение было просторным и очень теплым, Лоле показалось даже, что от нее пошел пар. Стены были увешаны резными африканскими масками из черного дерева, рядом со стойкой пришпилен был парадный костюм шамана — головной убор со множеством перьев и крошечная набедренная повязка.

На другой стене висело чучело крокодила. Пу И оттаял в теплом помещении, высунул голову и отважился гавкнуть на чучело. Крокодил в ответ громко щелкнул зубами. Пу И жутко испугался и втянул голову за пазуху к Маркизу, как черепаха под панцирь.

Возле стойки стояло чучело… нет, это был манекен. Высокий шоколадный негр, в юбочке из травы и с ожерельем из клыков на шее. Клыки при ближайшем рассмотрении оказались пластмассовыми, очевидно, у потерявшего их хищника не хватило денег на металлокерамику. В руке у негра было что-то вроде дубины.

Протискиваясь к стойке, Леня чуть задел манекен, и он поднял руку и ударил дубиной в барабан.

— Приветствуем вас в «Занзи-Баре»! — сказал бармен.

В нем не было ничего экзотического — приятный такой мужчина средних лет с бородкой.

— Даме чего-нибудь покрепче, а мне кофе погорячее! — заказал Маркиз и уставился на картину, что висела за спиной у бармена.

Картина была небольшая, в старинной рамке, изъеденной древоточцами. На ней был изображен серебристо-серый залив и остров, а на острове — белоснежная часовня удивительной красоты. А на переднем плане виднелись деревья и скалы.

— Что это за место? — невольно спросил Леня, поддавшись странному очарованию картины. — Это ведь здесь, в Выборге? Я узнаю скалы…

— Ну да, — ответил бармен, не взглянув на картину, — это не в самом городе, а в парке Монрепо, на берегу залива. Это остров Мертвых. Прежде там было имение баронов Николаи, они хоронили на этом острове своих усопших родственников.

— Остров, говорите? — медленно сказал Маркиз.

— Ну да, остров Мертвых, или остров Людвигштейн. Там часовня и кладбище…

— Лолка! — одним тигриным прыжком Леня отпрыгнул от стойки в другой конец бара, где Лола блаженно жмурилась возле электрической батареи, а Пу И катал по столешнице солонку и перечницу, — Лолка, я все понял! Это был не тот остров!