Турецкая любовь, или Горячие ночи Востока

— Он сломался. Нечаянно упал в бассейн. Я отдавал его в ремонт — бесполезно. Оказалось, что он ремонту не подлежит. Но ты не переживай: я подключил свой старый аппарат.

Мустафа достал свой старенький телефон и продемонстрировал его мне:

— Вот, видишь.

— Вижу, а тот куда дел?

— В бюро ремонта купили по дешевке.

Я почесала затылок и сказала задумчиво:

— Я уверена, что тот, новый аппарат, ты загнал по хорошей цене какой-нибудь туристке. Продал чуть дешевле его настоящей стоимости. Видимо, тебе показалось мало тех денег, которые я тебе привезла. Оно и понятно. Твои аппетиты растут с каждым днем прямо на глазах. А со старым телефоном ты стал ходить, чтобы кто-нибудь из твоих подружек тебя пожалел и решил подарить новый. Мустафа, сколько же телефонов тебе уже подарили, страшно представить!

— Я не понимаю, о чем ты говоришь? Какие подружки? Наташа, у меня серьезные отношения только с тобой. Я люблю тебя. Зачем ты меня так оскорбляешь? О чем ты?

— О том, что у меня к тебе есть очень серьезный разговор. Пошли поговорим ко мне в номер.

— Я всегда у твоих ног, моя богиня!

— Только не называй меня богиней, — я ощутила, как меня всю затрясло. — Ты хоть сейчас не используй свой стандартный курортный набор выражений.

— Тебе всегда нравилось, когда я тебя так называл…

— Мне это нравилось, потому что я была дурой.

Как только мы зашли в номер, Мустафа притянул меня к себе и хотел было покрыть мое лицо поцелуями, но я резко его отстранила и спросила с обидой в голосе:

— Мустафа, а у тебя много таких идиоток, как я? Только, пожалуйста, ответь честно.

— У меня никого нет, кроме тебя! — воскликнул Мустафа, а впрочем, я и не ожидала услышать другой ответ. — Наташа, да что происходит?

Сев на кровать, я подперла свою голову руками и рассказала Мустафе о той малоприятной беседе, которую я совсем недавно имела с двумя девицами на пляже. Мустафа внимательно меня выслушал, и как только я закончила, хмыкнул и подернул плечами.

— И ты им поверила? — со злобной усмешкой спросил он.

— Поверила, — честно призналась я.

— Если ты будешь верить всему, что про меня говорят, то у нас с тобой ничего не получится. У меня никого нет в Швеции, и я не сплю с пожилыми бабушками из Германии. Все это — наглая ложь, и мне очень обидно, что ты в нее веришь. И не думай, что я тебе наврал про свою мать. Меня не пустил в Стамбул хозяин отеля. Выручил брат матери: он сам прилетел из Стамбула, и я передал ему деньги, а те семьсот долларов, которые ты выделила мне на расходы, я тоже отдал ему. У меня действительно два дня были неполадки с телефоном. Он упал в бассейн. И если честно, то я не понимаю, в чем я перед тобой виноват. В чем я провинился? В том, что какие-то две девушки распускают про меня сплетни? Мне очень жаль, что ты слушаешь посторонних людей, да еще вступаешь с ними в разговор. Мне жаль, что между нами так и не возникло доверия. Если ты меня любишь, то должна верить только мне.

— Ты хочешь сказать, что эти две девушки распускали про тебя сплетни?

— А по-другому просто и не могло быть.

— Но зачем им это нужно? Я просто услышала их разговор.

— Значит, одна подруга нагло врала другой. Хвасталась, будто я три ночи у нее кувыркался. На самом деле это не так. Наташа, ну почему ты не хочешь понять, что многие девушки, приезжающие на этот курорт, просто мечтают затащить меня в постель и поэтому сочиняют самые невообразимые истории. Скорее всего эта девица просто хвасталась и нагло врала своей подруге.

— Ты хочешь сказать, что мне она тоже наврала?

— Я думаю, что она поняла, что у нас тобой серьезные отношения, и решила отомстить мне за то, что я отказался с ней спать и сказал ей о том, что у меня есть любимая девушка.

Мустафа немного задумался и спросил:

— Она блондинка? У нее волосы должны быть до плеч. Ты с ней разговаривала?

— Точно, блондинка.

— Если бы ты только знала, как она мне надоела! Она мечтала со мной переспать. Очень распущенная девушка: постоянно вешалась мне на шею и приглашала к себе в номер. Один раз я ответил ей очень грубо, и она решила мне отомстить.

— Это правда?

— Правда. Мне очень обидно, что ты веришь кому угодно, но только не мне. Извини, Наташа, но ты причинила мне сильную боль своим недоверием. Мне очень плохо. Я хочу побыть один.

Мустафа направился к двери, но я тут же его окликнула и встала перед ним на колени:

— Мустафа, если ты сейчас уйдешь, то я просто сойду с ума. Ты не представляешь, как мне сейчас паршиво. Какая же я дура, что позволила говорить о своем любимом человеке гадости, да еще и поддержала это наглое вранье. Знаешь, мне сейчас кажется, что мое сердце кровоточит. Мне в тысячу раз больнее, чем тебе. Прости меня, пожалуйста! Мустафа, я без тебя умру. Мне без тебя незачем жить.

Мустафа подошел ко мне ближе, помог мне встать с коленей и повалил меня на кровать.

— Наташа, обещай мне, что больше никогда никого не будешь слушать, кроме меня.

— Клянусь!

— Если ты будешь собирать сплетни, то нам придется расстаться. Своим недоверием ты унижаешь меня и нашу любовь.

— Мустафа, скажи, что ты меня простил, а то я сейчас просто сойду с ума.