Туз в рукаве

– Когда зазвонил телефон, – начал он, – я снял трубку. Я сделал это чисто автоматически, мэм… Я не хотел подслушивать, шпионить… И услышал, что говорил Рон. Все это вранье! Прошу вас, поверьте!..

– Уйди, – хрипло прошептала Хельга. – Уйди…

Однако, вместо того чтобы повиноваться, он вошел в комнату и, держась от постели на почтительном расстоянии, подошел к креслу у окна и сел. Потом вдруг спрятал лицо в ладонях и зарыдал. Он стонал и всхлипывал, и страх немного отпустил Хельгу. Она даже стала прикидывать, успеет ли сейчас вскочить, добежать до двери, вынуть ключ и запереть ее снаружи, но решила, что рисковать не стоит. Она знала, какая быстрая у него реакция.

– Прекрати! – крикнула она. – Прекрати немедленно и выйди из комнаты. Пожалуйста!

– Не знаю, что делать, если вы мне не поверите, мэм… – пробормотал он сквозь слезы. – Вы такая добрая… Мне так плохо сейчас, вы даже не знаете, как мне плохо от всего этого, мэм…

Гамбургский Душитель, пять проституток! И все же, видя, как он скорчился в кресле в несчастной позе и размазывает по щекам слезы, такой подавленный и беззащитный, она немного воспряла духом. Он же признался, что благодарен ей за все. Так почему он непременно должен на нее напасть? Нет, вряд ли, не надо только показывать, что она его боится, и раздражать его не стоит. Надо вести себя с ним предельно осторожно, улучить момент, выбраться из комнаты, а его запереть.

– Почему тебе плохо, Ларри? – мягко спросила она. – Надеюсь, мне ты скажешь?

Он отнял руки от лица. Оно опухло от слез.

– Я всю дорогу пудрил вам мозги, мэм… всю дорогу. После всего, что вы для меня сделали, я… мне хотелось, чтоб вы меня уважали… – Он замолк, потом, опустив голову и не поднимая на нее глаз, продолжил: – Но лучше уж знать всю правду… Девушки меня не интересуют. – Он снова замолчал и потом пробормотал что-то так тихо и нечленораздельно, что Хельга не расслышала.

– Что ты сказал?

Он совсем понурился, сгорбился, крупные руки безвольно лежали на коленях.

– Что ты сказал, Ларри?

– Я… мне нравится только с мужчинами.

Хельга не верила своим ушам.

– С мужчинами?!

Он кивнул, по-прежнему не поднимая на нее глаз.

– Но ты же рассказывал, как девушка украла у тебя деньги! – наконец после долгой паузы вымолвила она. – Да и Арчер говорил, что обратил на тебя внимание как раз в тот момент, когда ты пытался подцепить какую-то шлюху…

Он поднял на нее робкие несчастные глаза:

– Деньги сперла не девушка… один парень. – Он говорил совсем тихо, едва удавалось различить слова. – А история со второй… просто я хотел отбить у нее дружка…

И тут Хельге сразу стало все ясно. Так вот в чем причина его холодности и равнодушия к ней! А она уж было испугалась, что потеряла всякую привлекательность. Но эта приятная и утешительная мысль тут же сменилась тревожной – так вот почему он убил пять проституток. Гомосексуалисты, как правило, смертельно ненавидят проституток.

– Так уж вышло, мэм, что… ну, в общем, Рон и я… мы были близки, – продолжал Ларри, по-прежнему не глядя на нее. – Он тоже такой же… Я нравился ему, он – мне, ну а потом… В общем, вся эта история мне прискучила. Так уж я, видать, устроен, не люблю ничего постоянного… когда связан по рукам и ногам. Пожил недельку с Роном и решил – хватит. То, что я дезертировал из армии, – правда, зато все остальное грязная ложь! Никогда я никого не убивал! – Он стукнул огромным кулаком по колену. – Дурак я, вот и все! Когда вы сказали, что купите мне билет до Нью-Йорка и дадите еще пять кусков, я так обрадовался, что тут же позвонил Рону. А ведь он в свое время клялся и божился, что я еще приползу обратно к нему в Гамбург на коленях, что я жить без него не смогу! А я хотел, чтоб он знал, что я вовсе не собираюсь возвращаться к нему – и почему. И рассказал, какая вы добрая и что теперь, благодаря вам, я могу возвратиться в Штаты, и все такое… – Он вытер глаза тыльной стороной ладони. – Короче говоря, свалял дурака, мэм. Вот он и воспользовался. Фокус в том, мэм, что Рону была противна сама мысль о том, что вы мне помогаете, а он ничем помочь не может. И он разозлился как черт и стал обзывать меня разными словами… Орал и ругался как бешеный. И сказал, что отомстит. Ну а мне надоело слушать ругань, я и повесил трубку.

– Когда ты ему звонил? – спросила Хельга.