Тузы за границей

– Поживем – увидим. – Сара сбросила одеяло, уронив на пол «Аль-Баас» вместе с апельсином и очистками, и сжала руку Грега. Она легонько поцеловала его пальцы и провела его ладонью по своему телу. – Что ты собираешься им предложить? – поинтересовалась она.

– Я пойду на все.

«И это правда. – Кукольник слегка пошевелился в нетерпении. – Если я сделаю из Нура аль-Аллы марионетку, то смогу влиять на его действия. Я смогу сесть с ним за стол переговоров и заставить его подписать все, что угодно. Хартманн – выдающийся миротворец, всемирный гуманист. Hyp аль-Алла – ключ к этому региону. С ним и еще несколькими лидерами…»

Сара засмеялась грудным смехом.

– Что, нет такой жертвы, которая была бы слишком велика, а? – Она снова рассмеялась и перевернула его так, что он оказался на ней. – Мне нравится, когда у мужчины есть чувство долга. Что ж, начинайте привлекать мой голос на вашу сторону, сенатор. Только на этот раз, чур, тебе лежать на мокром!

Несколько часов спустя в дверь осторожно постучали. Грег стоял у окна, глядя на город, и завязывал галстук.

– Да?

– Это Билли, сенатор. Прибыла кахина с сопровождающими. Я уже сказал всем остальным. Проводить ее в конференц-зал?

– Минуту.

Сара тихонько сказала в открытую дверь ванной:

– Я спущусь к себе в номер.

– Ты вполне можешь задержаться здесь еще ненадолго. Билли позаботится о том, чтобы никто не заметил, как ты будешь выходить. Потом будет пресс-конференция, ты, наверное, захочешь через полчасика к нам присоединиться. – Грег подошел к двери, чуть приоткрыл ее и что-то сказал Билли. Потом быстро подошел к двери в смежный номер и постучал. – Эллен? Кахина уже идет.

Эллен вошла, когда он надевал пиджак; Сара причесывалась. Миссис Хартманн автоматически улыбнулась ей и кивнула. Грег ощутил в душе жены слабое раздражение, искру ревности и позволил Кукольнику разгладить эту неровность, затушевать ее холодной меланхолией. Ему почти не пришлось прилагать усилий: Эллен с самого начала не питала иллюзий относительно их брака – они поженились потому, что она была Бонстелл, а все Бонстеллы Новой Англии всегда так или иначе участвовали в политике. Она умела изображать из себя жену-единомышленницу, знала, когда встать у него за плечом, знала, что говорить и когда говорить. Она мирилась с тем, что «у мужчин есть свои нужды», и не возражала против этого – до тех пор, пока Грег не афишировал их и не мешал Эллен крутить свои романы. Что и говорить, жена относилась к числу самых податливых его марионеток.

Нарочно, исключительно ради удовольствия, которое доставляла ему скрытая неприязнь Эллен, он обнял Сару. В присутствии официальной соперницы она вела себя скованно.

«Я могу изменить это, – шепнул ему Кукольник. – Видишь, сколько в ней страсти. Совсем небольшой поворот – и я мог бы…»

«Нет!» Сила собственной реакции удивила Грега.

«Мы не принуждаем ее ни к чему. Мы ни разу не тронули Суккубу, и Сару тоже не тронем».

Эллен невозмутимо смотрела, как они обнимаются, и улыбка все так же играла у нее на губах.

– Надеюсь, вы хорошо отдохнули. – За этими словами не скрывалось ничего больше простой любезности. Стеклянный, отстраненный взгляд ее мазнул по Саре; она улыбнулась Грегу. – Дорогой, нам пора идти. Да, я хотела поговорить с тобой об этом репортере, о Даунсе он все время задает мне какие-то странные вопросы и к Кристалис вечно пристает с разговорами…

Встреча прошла не совсем так, как он ожидал, хотя Джон Верзен вкратце проинструктировал его относительно необходимого протокола. Охранники-арабы, вооруженные кто «узи», кто советскими автоматами, могли лишить присутствия духа кого угодно. Билли Рэй осмотрительно усилил их собственную охрану. Присутствовали Грег, Тахион и прочие политики, входившие в состав делегации. Тузы и джокеры находились где-то в Дамаске: президент аль-Ассад устроил им экскурсию по городу.

Грега очень удивила кахина – она оказалась миниатюрной, изящной женщиной. Темные как ночь глаза над покрывалом блестели любопытством и, казалось, заглядывали в самую душу; одета она была очень скромно, единственное украшение – нитка бирюзовых бус на лбу. Ее сопровождали переводчики. Кроме того, поблизости от нее сидела троица крепких мужчин в одеяниях бедуинов.

– Кахина – женщина, которая живет в чрезвычайно консервативном исламском обществе, сенатор, – предупредил его Джон. – Вам следует очень четко это понимать. Даже то, что она просто находится здесь, идет вразрез с традициями и дозволяется лишь потому, что она – сестра-Близнец ее брата и провидица, и потому, что считается, будто она владеет сийр – магией. Она замужем за Сайидом, крестным отцом всех воинских побед Нура аль-Аллы. И хотя она получила широкое образование, но это совсем не то что наши, западные женщины. Будьте осторожны. Этих людей очень легко оскорбить и очень трудно заставить забыть обиду. И ради всего святого, сенатор, – попросите Тахиона уняться.