Тварь

— Но не для ученых. — Внезапно Тэлли указал на что-то и закричал: — Смотрите!

Полдюжины летающих рыб бросились врассыпную от носа судна, пролетев над водой пятьдесят с лишним ярдов, прежде чем шлепнуться в воду. Лицо Тэлли засветилось от удовольствия.

Они наткнулись на полосу саргассовых водорослей — плавучие пятна желтой растительности, не связанные между собой, но тем не менее тянущиеся одна за другой к горизонту, как муравьи.

— А они всегда составляют прямую линию? — спросил Тэлли.

— Похоже, что так. Это какая-то тайна, как и икра, которую мы видели. Я не могу понять, что это за штука, откуда она появляется и куда уходит.

— Какая штука? Как она выглядит?

Дарлинг описал огромные студенистые продолговатые предметы с отверстием посередине и рассказал, как они поворачивались вокруг своей оси будто для того, чтобы подставить все стороны под солнечные лучи.

Тэлли задавал вопросы, выспрашивал у Дарлинга подробности и с каждым ответом становился все более возбужденным.

— Это яичный мешок, — наконец сказал он. — Никто раньше не видел их. По крайней мере, за последние сто лет. Как вы думаете, сможете ли вы отыскать еще?

— Никогда нельзя знать наперед. Я ни разу не видел ни одного до того дня. А теперь увидел целых два. Мы пытались выловить один из них, но он развалился.

— Да, так и следовало ожидать. А как только вяжущее вещество — кокон — распадается, животные, находящиеся внутри, гибнут.

— Что за существа живут в таком мешке?

Тэлли оглядел водное пространство, затем медленно повернулся и посмотрел на Дарлинга:

— А как вы думаете, капитан?

— Откуда мне знать?.. — Дарлинг помолчал. — Господи! Маленькие детеныши кальмара? В этом желе?

— Сотни, — подтвердил Тэлли. — Может быть, тысячи.

— Но они погибнут, верно? — спросил Шарп.

— Обычно так и бывает. Большинство из них гибнут.

— Кто-нибудь съест их, — предположил Дарлинг.

— Да, — сказал Тэлли. — То есть в том случае, если там, в воде, останется кто-нибудь, кто сможет это сделать.

44

— Вы когда-нибудь читали Гомера? — спросил Тэлли, доставая из одного из своих ящиков и передавая Дарлингу шестидюймовый крюк из нержавеющей стали. — Гомера с моря цвета темного вина.

— Не смогу сказать, что я делал это, — ответил Дарлинг, нацепил на острие крюка макрель и бросил рыбу в кучку с другими.

— Это парень, который написал «Илиаду», — пояснил Шарп.

Он прикреплял шарниры к петлям крюков, затем привязывал шестифутовые вожаки из титановой проволоки к каждому шарниру.

— Именно, — подтвердил Тэлли. — Есть люди, и я один из них, кто считает, что Гомер три тысячи лет тому назад вел речь о гигантском кальмаре. Он назвал его Сциллой, и вот как он описал его:

Ног двенадцать у Сциллы, и все они тонки и жидки,

Длинных шесть извиваются шей (на плечах), а на шеях

По голове ужасающей, в пасти у каждой в три ряда

Полные черною смертью обильные частые зубы...

...Из мореходцев никто похвалиться не мог бы, что мимо

Он с кораблем невредимо проехал: хватает по мужу

Каждой она головой и в пещеру к себе увлекает...

Тэлли улыбнулся.

— Яркое описание, как вы считаете?

— Для меня это звучит так, — сказал Дарлинг, прикрепляя проволочные вожаки к одному из приспособлений Тэлли со складывающимся зонтиком, — как будто у этого вашего Гомера было двенадцативольтовое воображение. — Он оттащил зонтичную снасть через палубу и положил ее вместе с двумя другими.

— Ничего подобного, — возразил Тэлли. — Вообразите себя моряком в те далекие времена, когда драконами и чудовищами объясняли все непонятное. Предположим, вы встретились с архитеутисом. Как бы вы описали его людям, оставшимся дома? Или даже в теперешние времена. Предположим, что вы были на транспортном судне, перевозящем войска во время Второй мировой войны, и какой-нибудь кальмар напал на ваш корабль. Как бы вы описали огромное чудовище, которое поднялось неизвестно откуда и пыталось оторвать рулевой пост вашего судна?

— А они делали это? — спросил Дарлинг, пристегивая верхнее кольцо одной из снастей с зонтиком к отрезку кабеля, соединенного с нейлоновым тросом.

— Несколько раз у Гавайских островов.

— А почему бы гигантскому кальмару вдруг нападать на судно?

— Никто не знает, — покачал головой Тэлли. — Это и есть самое удивительное.

Рядом с ними внезапно разразился треск винтовочных выстрелов — тридцать выстрелов так быстро следовали один за другим, что слились в единый звук раздираемой ткани. Все трое резко повернулись и увидели Мэннинга, стоящего на корме со своей боевой винтовкой в руках. За судном, среди кровавых кусков разнесенного в клочья буревестника, плавали перья.

— Зачем ты это сделал? — спросил Тэлли.

— Немного практики, Герберт, — сказал Мэннинг, выбросил пустую обойму из винтовки и вставил новую.

* * *