Твардовский

Послушная на зов чародея метла встрепенулась и пошла скакать вправо и влево, выметая докучливых гостей, как сор. Через минуту комната была очищена, дверь заперта щеколдою, и метла стала перед Твардовским, ожидая дальнейших приказаний.

— Убирайся на свое место.

И послушная метла, переваливаясь с боку на бок и подпрыгивая, как ворона, по-прежнему заняла свое скромное место в углу.

Едва все пришло в прежний порядок, как снова послышался сильный стук в двери. Стук постепенно возрастал, и ветхие двери едва уступали усилиям нового, докучливого просителя.

— Кто там? — спросил Твардовский.

— Ради Бога, впустите меня, — отозвался чей-то плачевный голос. — Я бедный шляхтич, ищу вашего совета и помощи; умру у дверей, если не впустите. Давно уже ищу я того, кто бы мог помочь мне… Насилу нашел я вас, благодетеля, и ужели просьбы мои не смягчат вас…

— Ступай к черту, не мешай мне, — отвечал Твардовский.

— Не пойду, не пойду никуда от порога. Умру здесь, если не увижу славного Твардовского.

И он начал плакать и молить Твардовского, пока наконец не разжалобил его. Твардовский приказал метле впустить шляхтича, впустить только его одного.

Когда метла отворила дверь, вошел в комнату бледный, худой, высокий мужчина. На нем был вытертый кунтуш, цвета которого нельзя было различить за старостью; сапоги его порыжели от росы и грязи; из шапки клочьями выставлялась грязная вата; из-под воротника кунтуша выглядывали лохмотья рубашки. Бедный шляхтич низко кланялся Твардовскому, пока тот вымерял его взглядом.

— Что вам надо от меня? — спросил он сурово.

— Бедность, нищета, отец мой, привлекла меня к тебе, — отвечал шляхтич. — За богатство отдал бы душу дьяволу. Доконала меня нищета, есть нечего; пришлось хоть умирать с голоду. Прикрыть нечем наготы своей; вот, видишь сам…

И он указал на свои лохмотья.

— Обманываешь меня, — отозвался Твардовский. — Я знаю: у тебя есть деньги.

Шляхтич то бледнел, то краснел и не знал, что отвечать…

— Я… я… видит Бог, — сказал он заикаясь.

— Знай, — продолжал Твардовский, — что предо мною нет ничего скрытого; я мог бы пересчитать тебе до последнего шеляга все твои деньги, которые прячешь ты в своей постели, под изодранным одеялом.

Холодный пот выступил на лбу шляхтича. Он то пожимал плечами, то отирал пот.

— Ты не беден, но скуп, — продолжал Твардовский, — тебе не довольно того, что у тебя есть; ты хотел бы все больше и больше.

— Правда, — жалобно отвечал шляхтич, — не стану запираться перед тобой. Я хотел бы разбогатеть и пришел к тебе узнать, нет ли у тебя на то средств.

— Есть, но они слишком трудны.

— Трудны?.. А разве желающему кажутся трудными средства, которыми бы он мог достигнуть цели?..

— Nihil difficile amanti, — сказал Твардовский, пародируя слова Цицерона. — Правда твоя. Так ты желал бы за деньги отдать свою душу дьяволу?

— С охотою. На что мне душа, были бы деньги, и я отдам ее тому, кто даст мне денег.

— Ну, попробуй; я дам тебе способ. Найди в лесу опустелую избу, в которую бы не доходило из деревни пение петухов, и запрись в этой избе на целую ночь. Возьми с собою одну свечку и девять серебряных монет. Во всю ночь считай без устали эти деньги, от одного до десяти и от десяти до одного. Если не ошибешься ни разу, дьявол даст тебе бесчисленные сокровища; если же ошибешься, устанешь, заикнешься или одно число повторишь два раза сряду — наживешь большую беду. Хочешь разбогатеть — испытай это средство.

Расспросив Твардовского о всех подробностях страшной попытки, шляхтич поблагодарил его и вышел.

— Я всем им дал хорошие советы, — сказал, смеясь и садясь за свой стол, Твардовский по выходе скряги. — Но мне кажется, что не все из них понравятся дьяволу.

Едва успел он произнести эти слова, как из-за печки показался дьявол. С улыбкою подошел он к Твардовскому.

— Желаю здравия великому мудрецу и философу, — начал сатана. — Я подслушал твои добрые советы и радуюсь, что нашел в тебе достойного себе помощника, ревностного и усердного к нашим адским подвигам. Спасибо тебе, Твардовский, спасибо!

— С ума ты сошел, что ли? — возразил Твардовский. — Я твой усердный помощник?.. Не послышалось ли тебе чего другого? В чем же я мог показаться твоим помощником?

— Во всех советах твоих. Давая такие советы, ты, очевидно, имел намерение подслужиться аду вообще и мне в особенности. Ты напутствовал людей к их гибели своими, по-видимому, невинными, а на самом деле гибельными советами.

— Об этом я нисколько не думал, клянусь тебе в том самим тобою, дьявол! И говоря противное, ты хочешь или помучить меня, или посмеяться надо мною.

— Говори, что хочешь, а я между тем докажу тебе истину моих слов.

— Прошу тебя, разуверь меня.

— Пойдем со мною. Я покажу тебе последствия твоих советов.

XVI

Как дьявол показывал Твардовскому последствия советов его