Твари, в воде живущие

Посетителей в открытом уличном кафе было немного — народ тянулся на пляжи, поближе к воде. Статья о «монстре Трэйклейна» еще не стала здесь широко известна, и Кеннеди знал, почему. Издаваемый в Мэдисоне еженедельник «Норд-Ост Ньюс» по подписке в курортных местечках Трэйклейна не распространялся, а партия предназначенных для розничной продажи экземпляров с одиозной статьей кто-то целиком и полностью скупил во всей округе. Кеннеди даже подозревал — кто.

Конечно, это был паллиатив и полумера. Рано или поздно (скорее — рано) электронные СМИ, тоже тоскующие от летнего дефицита новостей, подхватят и распространят сенсацию. Да и номера «НО-ньюс», купленные приезжающими на курорт в других местах, рано или поздно доберутся до берегов Трэйклейна.

Но пока старания, предпринятые, как считал Кеннеди, людьми мистера Вайсгера, срабатывали. От воды курортники не шарахались.

— Сто три градуса,[5] — тоскливо сказал Хэммет, взглянув на свои часы (помимо указания времени, они выполняли еще массу иных функций, полезных и бесполезных). — И это в тени… Ну, или почти в тени, — поправился он, поглядев наверх, на прикрывавший их от солнца огромный полупрозрачный зонтик.

— Попробуйте сосчитать в градусах Цельсия, — посоветовал Кеннеди. — Тогда получится немного прохладнее.

Детектив не улыбнулся шутке. Он отхлебнул витаминизированного напитка (теоретически — охлажденного), отставил стакан, украшенный изображением дружелюбно улыбающегося Биг-Трэйка и перешел к делу:

— Вы заметили, Кеннеди, что наш друг шериф явно темнит, говоря о трупе Берковича? Рассказывает о нем как бы с чужих слов, поминает «одного идиота», принявшего следы от ударов о камни за следы зубов… А ведь он, Кайзерманн, лично выезжал на место происшествия и сам осматривал тело. И мог бы уж сказать нам свое мнение…

— Вы считаете, что у него есть версия, которой он не расположен поделиться?

— Пока не знаю. Но запросы из округов в федеральные органы идут через нас, через столицу штата. И я имел возможность проанализировать всё, чем интересовался Кайзерманн за минувшую неделю.

— Что-то интересное?

— Не то чтобы… Но один персонаж, вызвавший любопытство шерифа, связан с делом отца и сына Берковичей, — по крайней мере косвенно. Жил с ними в одном трейлервилле. Некий Дэвид Корнелиус, семьдесят седьмого года рождения. Кайзерманна интересовало, не светился ли тот где-нибудь раньше.

— И какой поступил ответ?

— Ничего особенного… Пару раз имел задержания за участие в акциях «зеленых» экстремистов — без особых последствий. Но два года назад отличился — застрелил влезшего к нему в дом грабителя. Довольно скверная случилась история.

— Почему? — удивился Кеннеди.

— Грабителем оказался семнадцатилетний сын его соседей. Наркоман в последней стадии. Этот Дэйв Корнелиус — здоровый атлетичный парень — мог скрутить его одной рукой. Мог продержать под дулом пистолета до приезда полиции. Но вместо этого всадил в парнишку пять пуль сорок пятого калибра в упор. Представляете?

Кеннеди представил и поморщился. Горе-грабителя наверняка собирали по кускам…

— Его не судили за превышение необходимой самообороны? — спросил Кеннеди.

— Судили. И оправдали. Когда Дэйв вошел в комнату, мальчишка как раз пытался взломать тумбочку — по-дилетантски, кухонным ножом. Корнелиус заявил, что нажал на спуск, когда этот нож был направлен ему в сердце — и стоял на такой версии до конца. Мало кто поверил, скорее имелись у них какие-то старые счеты, но доказать ничего не смогли. Однако из родных мест пришлось ему убраться — с тех пор и кочует по стране, нигде подолгу не задерживаясь, проживая деньги, вырученные от продажи унаследованного родительского дома.

— Да, персонаж малоприятный, — согласился Кеннеди. — Особенно в качестве соседа. Но связи с делом Берковичей, да и других пропавших, я пока здесь не вижу.

«Разве что Элис выяснит, что за раны от клыков на разложившемся трупе Берковича приняли следы разрывных пуль сорок пятого калибра» — подумал он про себя. А вслух произнес:

— По-моему, уже есть шанс узнать результаты экспертизы.

Хэммет согласно кивнул. Кеннеди вытащил из кармана телефонную трубку. Заговорил коротко и отрывисто.

— Элис? Что с Берковичем?.. Понял… Да… Понятно… Надо же… Говори самую суть… Да, вечером буду. Все, до связи.

Дал отбой и пояснил в ответ на вопросительный взгляд Хэммета:

— Окончательное заключение по Берковичу будет к вечеру. Но уже сейчас ясно: все повреждения на теле прижизненные. Всплывшее тело об острые камни не ударялось.

Хэммет удовлетворенно кивнул головой, словно ждал именно этого. Кеннеди подумал, что, пожалуй, не только у шерифа есть версия — и нежелание ею делиться. У Хэммета тоже. К тому же из разговора в офисе шерифа он вынес подспудное ощущение: Кайзерманн и детектив полиции штата были ранее знакомы, хоть сейчас ничем этого не проявили… И оба получили от того знакомства не самые приятные впечатления.

Они встали из-за столика, почти не притронувшись к бифштексам с гарниром из зелени — в такую жару аппетит пропадал напрочь.

Хэммет спросил:

— Каковы ваши дальнейшие планы, коллега Кеннеди?