Твердая рука

Когда я с ним познакомился, он, как и я, работал в сыскном агентстве Рэднора, где я изучал основы моей новой профессии. В определенный момент мне предоставилась возможность стать совладельцем, а через некоторый срок и единоличным владельцем агентства, но хотя мы с Рэднором успели заключить соглашение и даже поменяли название фирмы на «Рэднор-Холли», жизнь разрушила наши замыслы и распорядилась по-другому. За день до окончательного подписания соглашения о партнерстве, когда финансовая сторона дела была решена и шампанское уложили на лед, Рэднор спокойно задремал в кресле у себя дома и больше не проснулся.

Размахивая завещанием в свою пользу и заявляя о своих правах, из Канады словно пущенный из рогатки прилетел племянник, о существовании которого никто и не подозревал. Он не церемонясь заявил, что не намерен продавать половину наследства однорукому бывшему жокею, особенно по оговоренной цене. Он самолично возглавит контору и вдохнет в нее новую жизнь. Он самолично перевезет ее из старой, поврежденной бомбежкой конуры на Кромвель-роуд в современное офисное здание, а все, кому новые порядки не по нраву, могут проголосовать ногами. Большинство служащих признали новую власть, но Чико громко разругался с племянником и отправился на биржу труда. Без особых усилий он нашел себе подработку тренером дзюдо и с энтузиазмом откликнулся на просьбу помочь мне в одном деле. С тех пор я стал наиболее востребованным сыщиком в мире скачек, и если племянничку это пришлось не по нраву (а, по слухам, он был вне себя от ярости), то что ж теперь.

Чико выскочил из стеклянных распашных дверей школы. Свет из холла окружил его кудрявую голову словно нимб, но всякое сходство со святыми на этом и заканчивалось, ибо обладатель кудрей не отличался ни смирением, ни благочестием, ни целомудрием.

Он скользнул на пассажирское сиденье, широко ухмыльнулся и заявил:

— Тут за углом паб, и буфера у барменши что надо!

Я покорно припарковался у указанного паба и последовал за ним внутрь. Девушка за стойкой и впрямь обладала внушительной грудью, и более того, приветствовала Чико весьма тепло и ласково. Пока я оплачивал напитки, они успели поболтать. Мы уселись на скамейку у стены и Чико приступил к первой пинте с жаждой, вызванной избытком физической активности.

— Уф, — вздохнул он, ненадолго отставив кружку. — Так-то лучше. — Он оглядел мой стакан.

— А у тебя что, только апельсиновый сок?

— Я сегодня то и дело выпивал, то с одним, то с другим, — кивнул я.

— Не устал еще от красивой жизни?

— Ни капельки.

— Ага. — Он допил свою пинту и отошел за следующей, снова принимаясь за флирт с барменшей. Наконец, он вернулся. — Ну что, Сид, куда мне предстоит поехать и что там требуется сделать?

— В Ньюмаркет. Пошатаешься по тамошним пабам.

— Не возражаю!

— Тебе нужен парень по имени Пэдди Янг. Он старший конюх у Джорджа Каспара. Выясни, куда он обычно ходит пропустить стаканчик и заведи разговор.

— Так, понятно.

— Нам нужно выяснить, где сейчас находятся три лошади, которые раньше были в его конюшне.

— А с чего бы это?

— У него нет причин это скрывать, по крайней мере, я так не думаю.

Чико взглянул мне в глаза.

— А чего ты прямо у Джорджа Каспара не спросишь? Куда проще будет.

— На данный момент не стоит Джорджу Каспару знать, что мы интересуемся его лошадьми.

— Ах, вот оно как!

— Да я еще сам толком не разобрался, — вздохнул я. — Так или иначе, зовут этих лошадей Бетезда, Глинер и Зингалу.

— Лады, завтра и поеду. Дело вроде несложное. Тебе отзвониться?

— Да, сразу доложись.

Он искоса посмотрел на меня.

— А что протезист сказал?

— «Привет, Сид, рад тебя видеть».

Он досадливо хмыкнул.

— С тобой прямо как со стенкой разговаривать.

— Он сказал, что на судне нет течи, можно плыть дальше.

— Ну хоть так.

— Именно так.

Как Чарльз и рассчитывал, в субботу днем я поехал в Эйнсфорд, и с каждой милей на душе все сильнее сгущались тучи. Чтобы хоть немного отвлечься, я раздумывал над сведениями которые сообщил Чико, позвонив в первой половине дня.

— Я его нашел, — доложил он. — Вообще-то он примерный подкаблучник и каждую пятницу несет зарплату домой как и положено послушному мальчику, но в этот раз он сумел улизнуть выпить пинту-другую. Паб-то рядом с конюшней, очень удобно! Акцент у этого ирландца такой, что я едва понял, что он мне рассказывал, как с иностранцем говорить, ей-богу! В двух словах, всех трех лошадей отдали в разведение.

— А куда именно, ему известно?

— Конечно. Бетезду отправили на конный завод к какому-то Гарви, в Глостершире, а другие две находятся неподалеку от Ньюмаркета, у Фрайса, как говорит Пэдди. По крайней мере, мне так послышалось, я тебе говорю, у него половины слов не разобрать.

— У Трейса, — догадался я. — Генри Трейса.

— Да? Ну тогда может ты и остальное поймешь, типа у Глинера фрит, а у Зингалу был вирус, и Бруферсмиф их обоих завернул со скоростью звука.

— Что у Глинера?

— Фрит.

Я покатал «У Глинера фрит» на языке и попытался представить как это звучало с ирландским акцентом. Похоже, что у Глинера был артрит, что я и ответил Чико, добавив:

— ...и Бразерсмит обоих забраковал.