Твой личный мерзавец

— Я должен, понимаешь? — твердо проговорил Андрей, и Арчаков отпустил. Что-то было такое в глазах парня, и он понял — не отступится и, если что-то случится с девушкой, а его не окажется рядом — не простит вмешательства. Сейчас они были даже не босс и подчиненный, а скорее товарищи, которые через многое прошли вместе и хорошо понимали друг друга.

Гусев заметил произошедшую сцены и ухмыльнулся: ребята из СОБРа никогда не возьмут на передовую гражданского. Но даже если прорвется, пусть это будет ему хорошим уроком: подстрелят, подорвут — он всё это заслужил за то, что не доглядел, не уберег его Полину. О том, что девушка сама существенно облегчила задачу похитителям, Григорий Вениаминович не думал, это было как будто не главное.

Уже на выходе из кабинета Андрей вспомнил про Ящера, который как мышь сидел в углу, наблюдая за происходящим. В несколько шагов Смолкин сократил расстояние между ними и сразу без предисловий схватил паренька за горло, вкладывая в свой жест всю накопившуюся ярость.

— Что тебе известно обо всем этом? — задал он давно возникший в его голове вопрос: уж больно подозрительно вел себя Денис.

— С чего ты… — захрипел он, и Андрей усилил хватку. — Ладно-ладно… Она попросила адрес твоих родителей, я раздобыл и передал ей… Это всё, клянусь! Я больше ничего не знаю!

Услышанная новость медленно доходила до встревоженного, воспаленного страхом и угрызениями совести сознания. Что ж это получается… Поля хотела помочь ему… Ради него рискнула жизнью, подставилась…

— Бляядь! — заорал Смолкин и впечатал кулак в стену в миллиметре от побледневшего лица Ящера. — Ты почему, сука, не сказал? Почему? Всё выгоду ищешь? Не знаешь кому лучше подлизать? — кричал он, брызгал слюной так, что вены на шее вздулись как корабельные канаты.

«Я должен был предвидеть это, должен был догадаться!» — пульсировало в его голове.

— Молись, сука, чтобы с Полей всё обошлось, иначе ты будешь сам просить меня о смерти! — Смолкин смотрел в испуганные глаза Дениса, не разжимая руки.

— Что там у тебя, Андрей? — окликнул его Арчаков, который, обсудив свои дела с Гусевым, собирался отчалить домой, чтобы там ждать новостей.

— Да так, — бросил Андрей, отпустил Ящера и пулей выскочил из кабинета.

Поля так и застыла на своей подстилке, боясь поднять глаза и наткнуться на похотливый взгляд Одноухого бандита, как она его окрестила про себя. Одна мысль о его чудовищной угрозе парализовывала сознание и вызывала тошноту. Неужели её ждет самый страшный, самый худший кошмар всех женщин? Унизительное надругательство… Неужели этот боров будет прикасаться к ней своими жирными как сардельки пальцами, уляжется на неё, придавливая неподъемной тяжестью, запах немытого тела забьет ноздри, неужели… Уж лучше пусть убьют её: она не сможет пережить изнасилование ни сейчас, ни потом… Да одни только воспоминания об этом разорвут её душу в клочья…

Полина почувствовала, что не в силах больше сдерживать рвотные позывы, и стоило ей только чуть отвернуться в сторону, как её желудок опорожнился желчью.

— Что за блять? — заорал брезгливо Одноухий, и девушка едва не улыбнулась, порадовавшись, что хоть так досадила ему.

И почти тут же открылась дверь, впуская в затхлое помещение немного свежего воздуха, и на пороге появился второй похититель.

— Что тут у вас происходит? — проговорил он, вопросительно глядя на сердитого приятеля.

Поля опять почувствовала рвотный позыв и зажала рот ладошкой, сдерживая его. Она старалась едва дышать носом и думать о чем-то отвлеченном, чтобы приступ поскорее прошел. Неизвестно, как на её ослабший желудок отреагирует Одноухий. Если бы знать наверняка, что это отвернет его, она бы не сдерживалась.

— О-о, ты, наверное, ошибся с дозировкой, раз её тошнит, — вошедший озвучил вслух свои мысли.

— Заткнись и не смей вякнуть об этом Хохлу, понял? — прорычал Сивухин, явно опасавшийся нагоняя от босса. — С чем пришел?

— Вот, — напарник бросил в погреб прямо под ноги Сивого какой-то мешок. — Надень ей на голову и веди в дом. Хохлов ждет.

— Сейчас будем, — ответил зло Сивухин, поднял тряпку и, резко подхватив Полю под локоть, дернул вверх.

Девушка едва стояла на ногах, трясясь не то от страха, не то от холода и действия расслабляющего наркотика. Не церемонясь, мужчина натянул на пошатывающуюся пленницу мешок и, не удержавшись, ущипнул за сосок, проступивший от холода под тканью лифчика. Испуганная, дезориентированная Полина с пыльной, пропахшей зерном тряпкой на лице, тут же отскочила в сторону, но Сивухин заржал и снова дернул девушку на себя за край мешка как лошадь за уздечку.

— А с тобой будет весело, — хмыкнул он и потащил Полю на улицу, не заботясь о том, что его захват оставляет горящий след на нежной коже.

Всё это время Валентин тихо сидел в своем углу и молился только о том, чтобы Полина была посговорчивее: может тогда у них всё обойдется.