Твой нежный взгляд

Он вступил в тайное общество, чтобы произвести на нее впечатление и показать, что он дорожит ее мнением и готов исполнить малейшее ее желание. Когда его остановил на улице какой-то тип разбойничьего вида (подобными головорезами этот странный город просто кишит), он не на шутку испугался. Вечером того же дня после обеда, который прошел в напряженном молчании, он упомянул об этой встрече.

– Аманда, послушай, что я тебе расскажу, – обратился он к жене. Она сидела на противоположном конце стола, освещенная мягким светом свечей – как же она прелестна!

Аманда подняла глаза. Хотя в доме у них было газовое освещение, она предпочитала старомодные канделябры.

– Да, Гаррик, – промолвила она безразличным тоном. Куда же исчезли смеющиеся музыкальные нотки в ее голосе, которые пленяли его в Лондоне?

– Тебя это развеселит, – продолжал он, искренне желая, чтобы так оно и было. Последний раз она улыбалась ему несколько месяцев назад. У нее умер отец, а брат был вынужден вернуться в Лондон, чтобы уладить необходимые формальности. Надо ли говорить, что все это способно опечалить любую женщину, тем более юную новобрачную...

Но было и еще кое-что. Гаррика не покидало ощущение, что причиной ее грусти стал он сам. В Лондоне она ловила каждое его слово и радостно смеялась, стоило ему рассказать какой-нибудь забавный эпизод из своей юности, особенно если речь шла о Брендане.

Теперь все переменилось. Он продолжал развлекать ее шутками, которые она считала раньше такими остроумными, а теперь выслушивала с вежливой улыбкой и снова погружалась в свои невеселые мысли.

Оставалось надеяться, что сегодняшняя история хоть немного позабавит ее.

– Ну, так вот, – начал он, глядя, как Аманда безучастно гоняет по тарелке фрикасе. – Перед конторой ко мне подошел какой-то джентльмен. Я говорю «джентльмен», но к нему это слово подходит меньше всего.

Фрикасе продолжало лавировать между горошинками.

– Он спросил меня, имею ли я отношение к «Торговым судам О'Нила».

Она подняла голову. Что это, любопытство?

– Поскольку я понятия не имел, что ему от меня нужно (а вдруг придется иметь с ним дело на профессиональном уровне?), я ответил утвердительно. И знаешь, что он сказал?

Она покачала головой.

– Он спросил, не желаю ли я вступить в «Братство объединенных ирландцев». Должно быть, он спутал меня с Бренданом, а ведь у меня явный британский акцент.

– «Братство объединенных ирландцев»? – переспросила Аманда. – Уж не они ли пытаются собрать деньги в помощь голодающим?

– Да, наверное.

Она ожила, задает вопросы. Значит, ему удалось наконец ее разбудить.

– Гаррик, ты должен к ним присоединиться! В Ирландии свирепствует голод, беда не обошла стороной даже наш Касл-Ситрик. Никто не хочет помочь несчастным, и в первую очередь англичане. Прошу тебя, присоединись к ним! Мы бы послали им денег и помогали бы, чем только возможно.

Этого он не ожидал. Человек, подошедший к нему на улице, не просто «не джентльмен» – по правде сказать, Гаррик сначала принял его за бандита или вора.

– Когда же следующее собрание? – Она отложила вилку, и в ее глазах, зеленовато-синих – они завораживали, как море, – заплясали искорки интереса.

– По-моему, на этой неделе. Так мне помнится... по крайней мере. – Он коснулся губ краешком льняной салфетки. – Я не очень внимательно его слушал.

– А можно, я пойду с тобой? Пожалуйста, Гаррик! Я тоже хочу помочь.

Он помедлил и сделал глоток из бокала с кларетом.

– Послушай, Аманда. Не думаю, что нам стоит водить дружбу с такими головорезами, как этот человек. Это просто неприлично. Нам есть что терять.

– Нет, нет, Гаррик! Выслушай меня, прошу! Да, нам есть что терять, мы богаты. Взгляни на этот стол, на все эти яства – нам не съесть и половины. А винный погреб? Он нам совершенно не нужен. Но мы могли бы сделать доброе дело – снабдить их деньгами и продовольствием и, может быть, помочь еще чем-нибудь.

– Аманда, эти люди не принадлежат к нашему кругу. Не забывай, что они...

– Ирландцы? – подхватила она, гордо вскинув голову и сверкнув глазами. Лицо ее застыло, губы искривила мрачная усмешка.

– Нет-нет. Я совсем не то хотел сказать.

– Нет, именно это. Могу я задать тебе один вопрос?

– Конечно, – машинально ответил он, прекрасно понимая, что не услышит ничего хорошего.

– Если бы голод случился не в Ирландии, а в Англии, ты бы помог своей стране?

– Голод в Англии? – Гаррик не удержался от улыбки. – Что за чепуха! В наше время это невозможно, поскольку мы...

Глаза девушки сузились и холодно блеснули. И тут он понял, как жестоко – по крайней мере для нее – прозвучали его слова.

– Так я и думала, – прошептала она так тихо, что он ее едва расслышал.

– Все не так просто. – Он старался говорить спокойным, рассудительным тоном. – Не последнюю роль здесь играет экономика, и тебе это сложно понять.