Твой образ для меня

- Но я хочу вспомнить месяцы перед ее смертью. Я чувствую, что это были хорошие воспоминания. Я хочу вернуть все свои воспоминания.

- Я тоже хочу этого для тебя.

Ее следующие слова были непреложной истиной.

- У меня такое чувство, что ты единственный, кто этого хочет, – прошептала она.

Обняв за плечи, я притянул ее к себе, и она без сопротивления прижалась ко мне в ответ. Несколько минут мы сидели молча, а когда Алли слегка задрожала, я снял куртку и накинул ей на плечи. Она покосилась на меня, и я почувствовал ее внезапное напряжение.

- Что случилось?

Я проследил за ее взглядом, который был направлен на мои голые руки. Обычно я носил одежду с длинными рукавами, но сегодня на мне была футболка, и Алли впервые увидела мои татуировки.

- У тебя есть татуировки.

- Да.

Как и в первый день она протянула руку, прослеживая контуры рисунка. И вновь ее пальцы кружили по моей коже, разжигая огонь потребности внутри меня. Я жаждал почувствовать ее руки на себе. Мне необходимо было почувствовать, как ее губы повторяют чернильные образы. Я сглотнул комок в горле.

- Тебе всегда нравились мои тату, – пробормотал я.

- Они прекрасны, – прошептала Алли, прослеживая узоры. – Твой браслет – он похож на тот, который я ношу вокруг лодыжки.

- Манжета, Алли. Я уже объяснял тебе, что это манжета.

Она засмеялась, как будто вспомнила. Как будто где-то в ее голове эти слова уже были.

Я посмотрел на могилу Елены, молча моля ее о помощи в последний раз.

В свете приближающегося визита Брэдли стало ясно, что мое время истекло. Поэтому я собирался сделать кое-что, что либо толкнет Алли в мои объятия, либо отдалит навсегда. Я встал, потянув девушку за собой.

- Я должен тебе кое-что показать.

~ᵗʶᶛᶯˢᶩᶛᵗᶝ ̴ ᶹᶩᶛᵈᶛᵑᵞ©~

Алли стояла посреди мансарды, оглядываясь по сторонам, и выглядела потрясенной.

- Ты здесь живешь.

- Да.

- Я была здесь раньше.

- Да, была.

- С тобой.

- Обычно да, но иногда ты оставалась здесь, когда я уезжал.

От этих слов руки Алли взлетели к голове. Мы немного говорили о моей карьере, она знала, что я фотограф, хотя я не очень охотно об этом рассказывал.

- Я оставалась здесь без тебя?

- Да. Ты любила быть здесь.

- Ты часто уезжал?

- Слишком часто.

- Но не сейчас?

Я потянулся к ней.

- Нет. Я больше не хочу так уезжать. Один раз я уже совершил эту ошибку и никогда не сделаю этого снова. Я нашел свой дом, и он прямо здесь.

- Эта мансарда?

- Нет, не мансарда.

- Я не понимаю.

Мы стояли так близко, что я чувствовал тепло тела Алли. Слышал, как рвано она выдыхает, как небольшая дрожь сотрясает ее тело.

- Девушка, которая стоит со мной на чердаке.

Ее глаза стали огромными. Она запаниковала. Дрожь усилилась.

- Ч… что?

Медленно я провел руками по гладкой коже ее рук, по дрожащим плечам и вверх по шее, обхватывая ее лицо.

- Ты, Алли. Ты мой дом.

Она яростно затрясла головой.

- Нет. Я не настолько знаю тебя.

- Ты знаешь. Ты знаешь меня. И я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой. – Я приблизился. – Лучше всех.

- Нет, нет, нет… – захныкала она.

- Я знаю, что ты спишь на правой стороне кровати, всегда свернувшись калачиком. Ты не можешь функционировать утром без как минимум двух чашек кофе. Я знаю, как сильно ты любила быть медсестрой и помогать людям. Я знаю всю боль и печаль, которые ты испытала, и насколько ты ненавидишь ограничения, с которыми живешь. Я знаю об эмоциональном шантаже со стороны твоих родителей. Я знаю, что ничто не делает тебя счастливее, чем теплое одеяло и хорошая книга. – Я остановился и посмотрел прямо ей в глаза. – И я… я делал тебя счастливой.

- Но как… откуда ты все это знаешь?

Я сделал глубокий вдох.

- Когда любишь кого-то, ты его знаешь. Ты все о нем знаешь.

- Но я помолвлена. С другим.

Я покачал головой.

- Нет, Алли, моей ты стала раньше. Ты просто этого не помнишь. – Ее глаза расширились, когда я опустил руку и погладил ее бедро. – Я знаю, что у тебя есть небольшая татуировка с изображением камеры. Если ты посмотришь на завихрения, то найдешь там мои инициалы. Ты пометила себя мной. Ты принадлежишь мне.

Не раздумывая, я сорвал с себя футболку, выставляя на обозрение соловья, набитого на коже прямо над сердцем. Я сделал его во время последней поездки, поддавшись импульсивному желанию увековечить ее на своей коже. Я позвонил Роду, он прислал мне дизайн и порекомендовал мастера. Мне было необходимо пометить себя ею – носить ее над сердцем до конца своих дней, даже если я думал, что она потеряна для меня навсегда.

- Так же, как я принадлежу тебе. – Алли всхлипнула. – Манжета вокруг твоей лодыжки была моей. Я дал ее тебе. Я отдал тебе свое сердце.

В следующую секунду я атаковал ее губы.

Я держал ее крепко, обволакивая своим телом. Целовал со всей страстью, вливая в этот поцелуй все месяцы боли и мучений, любви и тоски. Я утонул в ее вкусе и ощущении, и простонав ее имя, притянул ближе. Ее реакция была мгновенной и страстной. И это было прекрасно.

Пока она не отстранилась.

Наши взгляды встретились, и я увидел в глазах Алли боль и панику, а она, я уверен, могла увидеть мольбу и страх в моих.

Я потянулся, чтобы прикоснуться к ней, но она отступила.