Твои верные друзья

Перемена в их судьбе в корне изменила отношение к ним. Если в прошлой жизни дворняжки не пользовались вниманием и заботой человека, то теперь они получили тот же паек, что получали в военные годы породистые ценные животные, стали пользоваться тем же уходом…

Собаки помогали сохранить жизнь советскому воину.

Впрочем, вряд ли думали об этом бойцы-пехотинцы. Во всяком случае не этим были заняты мысли Тимофея Двинянинова, когда он угощал Малыша.

— Кушай-ко… — добродушно басил он со своим характерным уральским выговором на «о», кладя перед собакой очередной гостинец.

— Ты ее, дядя, не перекорми, а то она на танк не побежит, — серьезно говорил молоденький сержант, проводник Малыша.

— А что она голодная-то на него пойдет, — так же серьезно возражал бронебойщик, внимательно следя за уничтожавшей лакомство собакой. Сам же он рассуждал обыкновенно, по-солдатски: на сытый желудок и воевать веселее!

Большой интерес возбудили к себе собаки у весельчака и балагура Миронова. Никто не донимал так бесконечными расспросами вожатых, как Миронов.

— А против броневика можно ее пустить? — спрашивал он, и на его круглом, слегка тронутом рябинами, румяном лице возникало выражение детского любопытства и ожидания.

— Если научить — можно.

— А против пушки? — не унимался Миронов.

— И против пушки можно. Только к ней подойти будет труднее…

Миронов умолкал, но ненадолго.

— А учить долго надо? — через минуту спрашивал он.

— Это — какая собака…

Двинянинов не принимал участия в этих разговорах. Молча он покуривал папиросу-самокрутку; сдержанная полуулыбка освещала мужественное лицо бронебойщика, а мысли в эту минуту уносились далеко от фронта, на уральскую реку Вишеру.

Суровый и замкнутый с виду, Тимофей Двинянинов в действительности обладал доброй и мягкой душой. Человек глубоко мирный по всем своим устремлениям, он тосковал по мирной жизни, по мирной работе, хотя никогда не высказывал своих чувств. Это не помешало ему, — а может быть даже помогло, — в короткий срок подбить три немецких танка и вообще быть исполнительным и стойким бойцом.

Дома, на Вишере, у него жена, красавица-дочь на выданьи, сынишка двенадцати лет. Старший сын, призванный в действующую армию, как и отец, сражался на фронте; Тимофей время от времени получал от него весточки по полевой почте. Дома имелась хорошая двухстволка, купленная несколько лет назад в магазине Охотсоюза в Чердыни; дома, наконец, ждала лайка Белка, отличная зверовая собака, которую только кликни, и она побежит за тобой в тайгу. Вот Белку-то и напоминал Тимофею безродный черно-пегий Малыш.

Правда, Белка вся белая, лишь около ушей серые пятнышки, и вообще она чистокровная промысловая лайка, заполучить которую стремится всякий мало-мальски уважающий себя охотник, а Малыш всего только походил на лайку, — но то, чего ему не доставало до настоящей лайки, дополняло воображение бронебойщика. От Малыша мысли его тянулись к крепкой пятистенной избе на крутом берегу над быстрой порожистой Вишерой, к знакомой до каждого бревнышка лесной деревеньке, где все — Двиняниновы…

Тимофей Двинянинов был членом охотничье-промысловой артели; как знатный охотник-промысловик, постоянно перевыполнявший нормы сдачи государству «мягкого золота» — пушнины, он ездил перед войной в Москву на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку, где был выставлен и его портрет. В советское время он стал жить зажиточно, в советское время стал неузнаваемо меняться облик родного края. В деревне организовалась артель, появилось электричество, радио. Ближе к устью в годы пятилеток был заложен Красновишерский бумажный комбинат; вскоре около него вырос город Красновишерск. И теперь там, в верховьях северной красавицы Камы, в которую впадает Вишера, делают бумагу, добывают соль и калий, сплавляют лес. Труд пробудил некогда дремавший глухой край, заставил служить народу его богатства. Этот труд, и все, что он дал, защищал сейчас Двинянинов с оружием в руках.

Прошло несколько дней, и между Двиняниновым и Малышом установилась тесная дружба. Малыш еще издали чуял приближение бронебойщика и встречал его радостным повизгиванием, прыжками, бесконечным вилянием хвоста.

У Тимофея Двинянинова были свои причины любить собак. Собака спасла ему жизнь.

Однажды зимой в погоне за росомахой, хитрым, увертливым зверем, который нередко уводит охотника за много километров от дома, Тимофей зашел на лыжах далеко в тайгу; зимний день короток — решил заночевать у нодьи́[35]. Белка была с ним.

Ночью поднялся сильный ветер. Бурей свалило громадную сухостойную ель. Тяжелое дерево упало прямо на спящего охотника и, придавив, погребло его под собой.

Сколько ни бился Тимофей — не мог освободиться. Одна нога была сломана, он потерял много крови. Попал, как в капкан. Пропадать в тайге!..

Вот тут-то Белка и показала свой ум. Она долго крутилась около беспомощного хозяина, скребла когтями мерзлую землю, пытаясь помочь ему, с жалобным повизгиванием лизала его в лицо. Понимала, что попал в беду… Но что может сделать собака, если бессилен человек? Оказалось — может…