Твой выстрел — второй

— Какой вам смысл знать это, Ефим Алексеевич? Завтра все равно расстреляете меня.

— Сначала судить будем. А уж потом расстреляем.

Зурган Оджаев чуть-чуть приоткрыл желтые раскосые глаза — и взгляд его был как лезвие.

— Тем более, господин, — сказал он.

— Опять дерзишь, Зурган… Ты не то что жить, ты даже права хотеть жить не имеешь. Ты не проливал — ты купался в людской крови.

— Сладко убивать, господин. Убивая, сладко жить, господин.

— Уведите, — сказал Корсунов охраннику.

Подрагивающими пальцами, торопясь, он свернул козью ножку, глубоко затянулся. Выдохнул разом:

— Сволочь! Ну нервов никаких с ним нет, это так…