Твоя невеста из преисподней

– А ты никогда не думала, почему люди становятся такими, как я? – она вскинула бровь и с вызовом посмотрела на меня, – почему в одной семье такие разные дети? Может быть, потому, что кто-то один из них любимчик, а второй изгой? Может быть, потому, что кому-то достаются обновки, а кто-то донашивает старье? Может быть, потому, что кого-то на каникулы отправляют в Диснейленд, а кого-то в деревню копать картошку?

Она говорила все громче и эмоциональнее, загибая на руках пальцы. Казалось, из ее пурпурных глаз вот-вот хлынут самые настоящие слезы. Я невольно отклонилась назад, отступая перед ее напором.

В какой-то момент мне даже стало ее жаль.

– Кате доставалось все! – воскликнула она, – любовь родителей, внимание, забота. Я же росла гадким утенком, ее тенью, нежеланным поздним ребенком, до которого никому нет никакого дела. Если в доме разбилась ваза, кто виноват? Конечно, Марина! Если две сестры поругались, кто стоял в углу? Конечно, Марина! Если мы обе принесли из школы двойку, кто лишался прогулки и карманных денег?

– Конечно, Марина… – ответила я за нее.

– Вот именно, – она отвернулась и начала грызть свой коготь, пытаясь скрыть раздражение.

– Многие дети живут вообще без родителей, – заговорила я, выждав необходимую для ее успокоения паузу, – они не видят ни обновок, ни сладостей, и уж тем более никаких поездок в Диснейленд. И между тем они все равно вырастают людьми.

Я сглотнула. Всего лишь на несколько секунд, но мне вдруг вновь стало больно от того, что так росла именно я. Потеряв родителей в столь раннем возрасте, что я даже не могла вспомнить лица матери, я никогда не жаловалась на свою судьбу. Напротив, я была ей благодарна за бабушку, которая дала мне все, что только могла. И немного больше.

– Дело не в шмотках и подарках, – бросила она, – дело в количестве теплоты и ласки.

Скрип калитки не дал ей закончить мысль. Мы обе замолчали и уставились на дорогу.

Егор вышел первым, опасливо осмотрелся, а затем махнул кому-то рукой. Через секунду я увидела ее – высокую стройную блондинку с умопомрачительными ногами и пышной грудью. Ее пшеничные волосы рассыпались по плечам игривыми завитками, а на сочных губах играла беззаботная улыбка.

– Ха! – воскликнула Марина, – что я тебе говорила? А вот и та самая белобрысая дуреха, попавшая в его сети.

Я не знала, что сказать. Слезы подступили к горлу. Все во мне сжалось в комок. Хотелось спрятаться в норку и притвориться, что ничего и не было. Так вдруг стало тоскливо, беспризорно на душе – хоть волком вой. Обманул. Обвел вокруг пальца, как наивную школьницу.

– Ладно, – Марина качнулась и взлетела на несколько метров над землей, – было приятно поболтать. А теперь пора работать. Пойду, погоняю мурашек по коже этой несчастной.

Она широко улыбнулась и громко захохотала. Ее смех эхом отдавался в моем сознании.

Я проводила взглядом удаляющуюся в сторону набережной парочку, встала со скамейки и скрепя сердце отправилась восвояси.

Ему не нужна моя помощь. Он вовсе не тот живой, связанный с мертвыми, которому я должна помочь. Я ошиблась.

Глава 14

Я занесла руку над дверью Эльвиры Семеновны, затем отдернула ее. Одного воспоминания о ее пронзительном испытующем взгляде было достаточно для того, чтобы больше никогда с ней не встречаться. А уж если припомнить ее слова об «очередной женщине» и «чумазой красотке», тем более становилось невыносимо от мыслей о новом свидании с ней.

Я зажала в кулаке длинный неказистый ключ от квартиры Егора, напоминавший ключик из сказки про Буратино, и спустилась на первый этаж к почтовым ящикам. Затем бросила его в ящик с номером 16.

В сумке зазвонил мобильник. Я нажала «ответить» и услышала в трубке голос робота, сообщивший мне марку и номер ожидающей меня машины. Вот и все. Мое приключение под кодовым названием «Егор» подошло к концу.

Я целую неделю ждала от него звонка или СМС, но он даже не удосужился ответить на то мое сообщение, в котором я написала о переезде Кати в Париж. Очевидно, ему было плевать и на Катю, и на Марину, и на упокоение ее души, и, в конце концов, на меня.

Как бы ни было обидно, мне нужно перевернуть эту страницу, посмеяться в душе над собственной наивностью и забыть. Возможно, я еще встречу того человека, которому будет нужна моя помощь, и который поможет мне избавиться от дара.

На улице все дышало августом. В каждом порыве ветра, в каждом шорохе листвы, в каждой трели птиц звучали намеки на приближающуюся осень. И вроде бы по-прежнему ласково светило солнце и зеленела трава, но в воздухе ощущалось напряжение, присущее этому времени года.

Заприметив у арки свое такси – белый «Ланос», побитый жизнью и дорогами, я заторопилась к нему. Хотелось как можно скорее покинуть это место, стереть его из памяти.

– Это вам нужно в Боровое?

– Мне.

Водитель – молодой человек лет двадцати пяти – двадцати шести, бросил на меня косой взгляд в зеркало заднего вида. На его слащавом лице, покрытом недельной щетиной, появилась ухмылка.

– На пляж? – Он вырулил из двора на проезжую часть, но продолжал пялиться на меня в зеркало.