Ты будешь моим

– Кому ты принадлежишь? – мягким голосом произнес он.

Я почувствовала, как вся таю.

– Одному счастливчику. – С этими словами я заставила его сесть, отчаянно сопротивляясь желанию покрыть поцелуями каждый дюйм его тела.

– А как его зовут? – продолжал спрашивать он, но все же сел, чтобы я могла размять его мускулы. Он смотрел, как я опустилась на колени перед ним и разложила все мои масла для массажа рядом, и его губы изогнулись в потрясающе сексуальной улыбке, которая была просто неотразимой.

– Но почему ты спрашиваешь? Тебе нравится слышать, как я произношу его имя? – проговорила я, открывая пузырек с маслом арники.

– Мне безумно это нравится. Скажи прямо сейчас. – Он пристально смотрел на меня своими голубыми глазами, а я налила масло в ладонь и растерла руки, чтобы согреть жидкость, прежде чем нанести ее на его грудь и плечи.

– Но он такой сложный парень, – произнесла я, прижимая пальцы к его ключице и шее. – Я так хорошо его знаю, но все же… – Я замолчала и начала втирать масло арники в его длинную мускулистую руку. – Он в то же время такой загадочный. – Я провела ладонью по его руке снизу вверх и перешла к грудным мышцам, продолжая шептать ему на ухо:

– Его иногда называют Рип, но я зову его Реми. Я схожу по нему с ума.

Он усмехнулся, от чего по мышцам под моими пальцами пробежала теплая волна, и я увидела, как в его глазах танцуют веселые искорки, а он посмотрел мне в лицо и ущипнул за нос.

– Ты просто бальзам для моего эго, Брук. Моя Беременная Красавица Думас.

– Главное, чтобы это твое эго не выросло до гигантских размеров, – предостерегающе сказала я, втирая масло в его грудные мышцы. – Не забывай, ты принадлежишь только мне.

Улыбаясь, я перешла на его предплечье, а потом принялась разминать ладонь, но не удержалась, подняла его руку и поцеловала костяшки пальцев, глядя в его голубые глаза, сияющие нежностью.

– Это ведь тоже мое? – робко спросила я.

Он понизил голос до хрипловатого шепота и провел пальцем по моей щеке.

– Все зависит от твоего поведения, маленькая зажигалка. Ты это хочешь?

– Конечно.

– Тогда это твое.

Я взяла его другую руку и проделала с ней то же самое, закончив поцелуем в костяшки пальцев.

– А это?

– Ты и это хочешь? – Подняв брови, он со счастливым видом подбородком указал в сторону двери. – Все дамы в зале этого хотят.

– Нет, это принадлежит только мне, – протестующе возразила я.

Он улыбнулся со снисходительным видом и провел пальцем по моему подбородку.

– Тогда забирай.

Мой голос стал ниже, когда я сдернула полотенце, чтобы втереть масло в его икры и мощные бедра. Меня приводили в восхищение его сексуальная улыбка, ямочки на щеках и встрепанные волосы. Я спросила:

– А как насчет тебя? Всего тебя? – Растирая масло по кубикам на его животе, я подняла голову и потянулась к его губам. Он застонал, когда я нежно лизнула его губы. Я продолжала массировать его тело, не отрывая губ от его рта. Этот парень машина для боев, и он принадлежит мне. Я невольно закрыла глаза и едва слышно произнесла, продолжая массировать его тело:

– А как насчет тебя, Ремингтон? Ты меня хочешь?

Боже. Мой очаровательный большой мальчишка. Мальчишка, обладающий силой тысячи мужчин. Такой озорной и ревнивый. Я просто умирала от любви и желания, шепча:

– Я хочу тебя. Всего тебя. И неважно, что у тебя за глаза – черные, голубые или какого угодно другого цвета.

Застонав, он притянул мою голову к своим губам и принялся целовать, крепко и неистово.

– На этот вопрос я отвечу тебе в постели. – Он схватил меня за руку, словно уже готовый перебраться в постель, но я со смехом отстранилась.

– Еще пять минут!

Он тряхнул головой.

– Две.

– Четыре.

– Три. Заканчивай, или я брошу тебя в постель прямо сию секунду.

– Договорились.

– Договорились насчет чего? Что я брошу тебя в постель прямо сейчас?

– Нет, через три минуты! – смеясь, воскликнула я, растирая его грудные мышцы. Но мой смех затих, потому что я вдруг вспомнила про парней Скорпиона.

– Сестра часто забиралась ко мне в постель, когда ночью ей снились кошмары. У нее такое живое воображение, ей часто что-то мерещится, хорошее или плохое, когда для этого нет оснований.

– К чему ты это говоришь? – хриплым голосом спросил он.

– Я вспомнила Нору, – произнесла я с грустью в голосе. – Я просто хочу, чтобы ты понял… Не знаю даже, как сказать… Понимаешь, я всегда опекала ее. Мне казалось, что ей требуется моя поддержка, и мы с ней вжились в эти роли. Ей всегда было нужно, чтобы кто-нибудь ее защищал. Но сейчас я думаю, не лучше ли предоставить ей возможность самой решать свои проблемы, ведь иначе она ничему так и не научится. Я всегда стремилась защищать ее, но ничто не заставит меня подвергать риску себя, нашего ребенка и тебя, даже моя сестра.

На его лице было такое нежное и понимающее выражение, что в груди у меня все сжалось от эмоций.