Ты будешь моим

– Он, должно быть, сейчас сражается на ринге.

Я живо представила: сейчас его видят сотни людей. Сотни женщин выкрикивают его имя, вожделея его. Прямо сейчас, когда он по привычке оглядывает взглядом зрителей, ища меня в толпе, его голубые глаза смотрят на кого-то еще, потому что меня там нет. Даже когда он будет выступать здесь, в моем городе, он не хочет, чтобы я была там, с ним, и я не знаю, что мне теперь делать.

– Разве они не транслируют его поединки в прямом эфире на каком-нибудь неформальном сайте? Иди сюда, держу пари, что так оно и есть!

Мелани потащила меня за руку в мою комнату, открыла ноутбук и начала искать информацию в Интернете. От мысли, что она действительно может найти сайт, где транслируются бои, я взбодрилась.

– Нашла! – Мелани завизжала и запрыгала. – Иди сюда скорее! Правда, сейчас дерется не он. Может, он уже выступил?

Я просмотрела комментарии. О нем упоминалось, однако, кажется, в основном спрашивали, когда выйдет Ремингтон. Мое сердце сжалось от желания оказаться там, и в ту же минуту Мел схватила меня за руку, когда комментатор полным напряженного ожидания голосом начал вещать: «Да, я слышу, как в толпе начинают скандировать его имя! Вот, он выходит… поднимается на ринг… Вы тоже это слышите?» Он накрыл руками уши, и в тот же миг толпа взревела: «Рип! Рип! Рип!»

Бабочки в моем животе замахали своими крылышками, когда комментатор продолжил:

– Да! Совершенно верно, дамы и господа! Это он! Добро пожаловать, не потерпевший ни одного поражения в этом сезоне, набравший наибольшее количество очков, наш плохой чудо-мальчик, единственный и неповторимый, Ремингтон Тейт! Ри-и-ип!!!

Меня захлестнул восторг, когда я увидела, как он вышел на ринг, как публика ревела и неистовствовала на заднем плане, когда камера фокусировалась на ринге. Он наклонился, пролезая под канатами, подвижный, гибкий, идеально сложенный, затем сорвал с себя алый атласный халат – и восторженный женский визг и вопли едва не взорвали динамики моего ноутбука. На заднем фоне я увидела плакат «РИП НАВЕКИ».

Мы с Мелани как зачарованные следили за каждым его движением – вот он поворачивается, широко улыбается своим фанатам… Стоит, подняв руки в приветственном жесте, упиваясь вниманием толпы… А затем я увидела, как он скользит глазами по зрителям, машинально задерживается на том месте, где обычно сидела я… и его улыбка гаснет. Он смотрит несколько мгновений в пустоту, затем, мотнув головой, идет в свой угол, к Райли, и стоит, отвернувшись от толпы.

– Ого! Думаю, он все же очень скучает по тебе. Он никогда раньше не уходил так в свой угол перед началом поединка, – сочувственно вздохнула Мелани. – Брук? Черт возьми, Брук?!

Я молча рыдала, уткнувшись в подушку.

– Бруки, что случилось?

– Я… не знаю, – всхлипывая, пробормотала я.

– Брук, что-то не так? Тебе плохо?

Я крепче обхватила подушку и вытерла глаза.

– Уф! Кажется, в моей квартире дождя выпало больше, чем во всем Сиэтле, – простонала я.

Поднявшись, я побрела на кухню, нашла коробку с салфетками и принялась вытирать лицо, когда вдруг услышала звук сильного удара и крик вновь взревевшей толпы. Я бросилась назад в комнату и припала к экрану: на полу ринга лицом вниз лежал, распластавшись, человек, а над ним стоял Ремингтон – ноги расставлены, грудь вздымается, руки опущены вдоль тела. Подобный победоносному богу войны. Богу, которого жаждет каждая клеточка моего тоскующего по нему тела. Который может получить любую женщину в мире и которому я, быть может, больше не нужна. И я не понимаю, как я смогу прожить остаток своей жизни с разбитым сердцем, если рядом не будет его.

– Рип! – надрывался между тем комментатор. – Дамы и господа! Ваш победитель, ни разу не побежденный в этом сезоне, лидирует в этом чемпионате! Он первый! РРРРРИП!

Мое сердце так сильно колотилось в груди, что я начала задыхаться. Я схватила ноутбук, развернула его к себе и вгляделась в победителя. Он стоял, подняв одну руку и тяжело дыша. Сегодня на его лице не было обычной сияющей мальчишеской улыбки. Он был мрачен и смотрел в толпу, уставившись в одну точку, словно погруженный в свои невеселые мысли.

– Я люблю тебя так сильно, что просто не знаю, что мне делать, и я заставлю тебя любить меня так же сильно, – прошептала я, лаская его лицо на экране.

– Ты будешь папочкой, Рем! – восторженно взвизгнула Мелани. – Мамочка твоего малыша так тебя любит!

Ремингтон повернул голову к распорядителю турнира и что-то сказал ему. Кивнув, тот вызвал следующего бойца. Мой желудок скрутило спазмом, когда я поняла, что он собирается продолжить поединки.

Мелани между тем ответила на входящий звонок, а я не успела сказать ей, чтобы она этого ни в коем случае не делала.

– Привет, Райли! Что… О, с ней все в порядке. Правда? Ну, нет, на самом деле, она тоже не очень хорошо себя чувствует. – Я только закатила глаза, когда они начали обсуждать, как все у нас плохо. – Да, да, я сказала ей, что он приедет. Сразу после боя? Ладно, она будет счастлива.

Она дала отбой.