Ты будешь нашей мамой?

Среди масок с драгоценной шелухой отделки одна не давала покоя. Простая. Покрытое белой краской и лаком дерево. Разрубленная надвое. «До и после…» Идеально подходящее под его черты лица изделие. Во сне Яльнар часто пытался дотянуться до нее рукой. Без чешуи и плавников на локтях. Морру казалось, что именно ее не хватает до целостности, которую он так хотел обрести.

Но ему не давали! И кто?! Тот, кого он привык считать отцом. Наставником. Сцепившись раз, попробовав друг друга на вкус, они не смогли остановиться. Яльнар из-за правды, которую скрывал так называемый родственник, а Владыка же развлекался… Как умел.

В какой-то миг, а, собственно, на то и был расчет, Яльнар столкнулся нос к носу с альвами. С Первым. Он втайне ловил каждое его слово. Жест. Движение. Он был им. Он вспомнил…

— Держи, — в альва полетели листы бумаги, перевязанные ленточкой, выдергивая из воспоминаний. — Здесь вся информация по саркофагам и дерево Первых родов. Все лица тебе знакомы, — морр вылез из моря, сменил форму и присел рядом с Сойваррашем на обломке скалы.

— Я не сомневался, — Знающий продолжал рассматривать белые барашки на волнах. — Назовешь?

— Дриады — Мать, Драконы — Оло и его трое сыновей, морфы — Гайде, эльфы — чета Правителей. Кстати, именно поэтому у них не может быть общих детей. Сложностей не будет только с дриадами: они не забыли о своих обязанностях, наложенных в обмен на право жить.

— Удачно, — альв отбросил волосы со лба, перепутанные озорником ветром. — По крайней мере, двое из этого списка считают меня личным врагом, — он вздохнул и прикрыл глаза. Сойварраш давно не чувствовал усталости — он жил движением, но в этот восход крепкая броня, закаленная во множестве переделок, дала маленькую, едва заметную трещинку. Он способен на многое, но ведь не всесилен. Не всемогущ… А хотел бы!

Альв латал брешь, сидя на берегу, возле тела Риины, которое даже не подумал перенести. Для чего? Какая разница, где умирать или воскресать…

Знающий не чувствовал ее с момента, как она провалилась в бездну своего разума, и никто не мог предсказать, чем закончится это путешествие. Ни одно существо в мире не даст гарантий на положительный исход, когда дело касается таких странных материй, как душа и разум.

Как бы ни опасно, но необходимо. Новые знания лучше всего вписывать на чистый, ослепляющий своей белизной, лист. Все наносное, вся гниль устоев, запретов и разрешений должна быть вычищена. Ту помойку, что многие ошибочно именуют внутренним стержнем, принципами, существо обязано разгрести и сжечь. Дотла.

Не может внутренний каркас сущности состоять из чужих мыслеобразов, обрывков фраз, подхваченных на лету где-то, другого мнения, согласия или противоречия с кем-то, кроме самого себя.

Но это не главное… Когда твой мир исковеркан, развален на куски, ни на что не годные, увидеть разруху и хаос не сложно… Просто ничего другого нет, разве что ноющая боль и подсохшая сукровица в тех местах, где острые обломки впились в нежный узор души.

А вот под всем этим — два горящих уголька, и надо раскопать, чтобы понять, кто это там прячется.

Он живет в каждом из нас. Зверь. С вашим собственным лицом. За его мягкой поступью — кровавые следы, за ласковым мурлыканьем — вонь из пасти и желтые клыки, а шелковая шерсть скрывает мускулы, натренированные на жертвах.

Как часто вы срывались на ком-то, кто случайно попал под руку? Сколько раз вы кричали в лицо несправедливые слова, не в силах признать… свою ошибку? Как долго серыми восходами вас мучило беспричинное чувство вины? А голоса в сумерках у вас в голове? А странные нереальные тени, заставляющие ускорять шаг в темноте ночных улиц? Кошмары и бессонные ночи, когда водоворот мыслей крутится вокруг одного и того же, и нет возможности избавиться от этого навязчивого бреда…

Зверь дик. Необуздан и своенравен. Он олицетворяет собой все то, с чем вы не справились — сдались. В чем не можете или не желаете себе признаваться. Прячете, запирая на сотни замков, но оно вылезает… Выпирает из всех щелей, а потом — взрыв: ненависть ко всем и всему, ярость с пеной у рта. Все… кругом… ВРАГИ! ДО ЕДИНОГО!!!

Так зверь вырывается из тесной будки, куда вы стараетесь его запихнуть. Обрывает цепь и пирует, пирует… А потом наступает опустошение… Насытившись, чудовище уползает в тень, дает прикрутить себя цепями. До нового голода…

Увидев его, вам придется бороться с двумя искушениями сразу: уничтожить хищника и поддаться ему. Нельзя. Существо без части тела — инвалид. Остаток себя. Физически неполноценен. Зверь такая же часть вас. Убери его, и вы станете безвольной тряпкой без инстинкта выживания. Безвольным призраком, марионеткой в чужих руках. Именно он спасает вашу шкуру от ножа, он предупреждает об опасности, и он же рвет ваших настоящих недругов на части.