Ты будешь страдать, дорогая

- Джемма, - позвал Фелипе, но голос его прозвучал как будто издалека" с огромного расстояния.

Спираль лестницы была длинной, мучительно-бесконечной, и Джемме показалось, что она никогда не доберется до самого верха. Она услышала еще чей-то зов, но не обратила на него внимания. Пошатываясь, девушка распахнула дверь своей комнаты и, едва успев добежать, вцепилась в край ванны. Ее вывернуло наизнанку. Чьи-то руки поддержали ее. Мария. Джемма прильнула к ней, радуясь, что здесь именно она, и никто другой.

- Вы уже хорошо? - взволнованно спросила Мария.

Джемма слабо кивнула. Лицо ее было залито слезами.

- Вы слышали, Мария? Этот ужасный скандал?

- Si, я слышать, я слышать все, Джемма. В семье быть большой скандал, а эта Бьянка, она приносить неприятность. Она делать хуже между отец и сын...

Пламя вспыхнуло перед глазами Джеммы. Она стиснула руки Марии.

- Что.., что вы сказали? - О Господи, не допусти, чтобы это было правдой. - Отец и сын? - не веря своим ушам, прохрипела Джемма.

Мария потрепала ее по руке.

- Si, это понятно, что отец и сын ссориться... Языки пламени поглотили Джемму, в одно мгновение оставив от нее лишь кучку пепла. Девушка рухнула на пол в ванной.

Глава 6

Боль, острая физическая боль раздирала желудок Джеммы. В голове все плыло, а тело горело, пылало - от макушки до кончиков пальцев.

Она ощутила холод на лбу и медленно открыла глаза. Над кроватью настойчиво жужжал вентилятор. Как из тумана выплыла Мария, нависла над ней с мокрой салфеткой в руках.

- Вы болеть, Джемма. Я звать Фелипе.

- Нет! - крикнула Джемма и ухватилась за рукав черной блузки Марии. - Нет, я не хочу никого видеть. Не сейчас! Вообще никогда!

У Марии был испуганный вид.

- Я должна сказать сеньор де Навас. Вы падать в обморок, вам тошнить. Вам быть больно?

Джемма кивнула, приложила руку к желудку - и вдруг поняла, что стало причиной ее тошноты.

- Мне не нужно было есть моллюсков. Я их не люблю, да и вообще плохо переношу морскую пищу.

- Dios mio! <О/>! (исп.)> Моя еда делать вам плохо?

- Нет, Мария, я сама виновата. Мне уже лучше.

Она села на краю кровати и стиснула ладонями лоб. Ей вовсе не стало лучше; боль, может, и проходит - в желудке, но не в сердце. Дрожь сотрясала ее тело, но ей необходимо взять себя в руки, просто необходимо!

- Я делать для вас порошки, но сначала я вас уложить в постель.

- Честное слово, Мария, мне уже лучше. Хорошо, что меня вырвало. Я хочу просто посидеть и прийти в норму. О, пожалуйста, уйдите, - взмолилась Джемма. Ей хотелось остаться одной, совершенно одной, навсегда!

- Я все равно приносить порошки, - повторила Мария, направляясь к двери.

- Мария, я не хочу никого видеть, - напомнила ей Джемма. Ей нужно время, чтобы подумать, чтобы найти выход из этой страшной путаницы.

- Уже поздно, - улыбнулась с порога Мария, посчитав, что Фелипе станет приятным исключением. - Джемма быть плохо, - сообщила она ему. - Она тошнить, она падать в обморок. Я идти и приносить порошки.

Побледнев от этого сообщения, Фелипе подошел к ней.

- Беспокоиться не о чем... - прохрипела Джемма. Ее полный муки взгляд предостерегал его, удерживал от прикосновения к ней.

- Нет, есть, ты белая как мел...

- Меня тошнило. Не нужно было есть моллюсков - мой желудок их не принимает, - лихорадочной скороговоркой выпалила она и отвернулась, не в силах взглянуть ему в глаза. Эта встреча произошла слишком быстро. Она не хотела сейчас видеть его, слышать тревогу в его голосе, дышать с ним одним воздухом...

Он наклонился, положил ладонь ей на плечо, и это прикосновение каленым железом обожгло ее. Она резко отпрянула, подскочила и отошла к окну, подальше от него. О Боже, он не должен прикасаться к ней - никогда в жизни...

- Но ты потеряла сознание, - настаивал он. Она рывком обернулась к нему.

- А какая разница? Как ты посмел так со мной обойтись, использовать меня в своей войне с Агустином?.. - Он не должен узнать правду, почему она потеряла сознание. Ее измученный мозг не смог справиться с потрясением. И эта отвратительная тошнота никогда не пройдет: она занималась любовью со своим собственным...

- Прости меня, - мягко произнес Фелипе, как будто только сейчас осознал, что с ней произошло. - Мне так жаль, что ты оказалась замешанной в семейные дрязги.

- Думаешь, извинение поставит все на свои места? Да ты просто больной, Фелипе, и я ненавижу тебя за все, что ты сделал. В какие же злобные, порочные игры ты играешь! Издеваешься надо мной, издеваешься над Бьянкой.., да настанет ли этому конец? - Пылая от негодования, она не стала дожидаться ответа. - Все, чего ты желал, исполнилось. Ты наказал меня более чем достаточно, но никак не можешь остановиться. Теперь ты позвал Бьянку, чтобы окончательно добить меня. - Ей просто необходимо сделать это, выложить ему все. Только так она сможет избавиться от кошмарного чувства в душе.

- Бьянку привез Агустин.

- Ты мне сам говорил, что она приезжает на следующей неделе. Она была частью твоей игры в пытки. На этой ли неделе, на следующей ли - какая разница?

- Разница огромная.