Ты меня (не) купишь

Щенок! Намеренно Городецкого припомнил. Ничем его не взять. Врасплох не застать. В глаза смотрит, сканирует и в мозгах ковыряется. Если выживет и от криминала отойдет, то отменным психологом станет. Говорит мало, но метко.

– Смойся с глаз, Фаза.

– Есть, босс. – Он разворачивается, но я все же останавливаю его.

– Скажи, я этому Коте доверять могу?

– Нет, – четко отвечает он и уходит прочь.

Вот так новости! Спасибо, Фаза! Теперь меня только Бабочка спасет от сумасшествия.

Глава 23. Дарья

Ничто не спасет меня от сумасшествия. Ночью снится Чеховской, утром вижу его в зеркале и вздрагиваю при виде Степы. На уроках, стоит взглянуть на Артура, сбиваюсь с мысли. Есть все-таки в нем что-то от дяди. Я бы даже сказала, многое. Во взгляде, в улыбке, в манерах. Внешне совсем на него не похож. Скорее всего, в отца. Но характером – мелкая копия Чеховского. Причем взбалмошная. Помнится, Роман Чех и в двадцать пять вел себя по-детски.

После уроков за Артуром, как обычно, приезжает Саша. В этот раз он поднимается прямо в кабинет и предупреждает меня, что везет мальчика на спортивную секцию, поэтому на сегодня мои индивидуальные занятия с ним отменяются.

– Но я обещала Лучиане, что навещу ее, – вырывается у меня.

– Я вызову вам такси, – решает проблему Саша. – Скажите, на какое время? Марку и номер машины вышлю вам сообщением.

– Да я и сама могу, – отвечаю я, поняв, что веду себя слишком нагло.

– Уж лучше я. Босс озвереет, если увидит, что вы приехали с незнакомым водителем.

– Он считает таксистов психами?

Саша молча хмыкает. А что он ответит? Роман Чех всех считает психами. Может даже, меня.

– Хорошо, – соглашаюсь я. – В половине четвертого я буду готова.

Не прощаясь, Саша разворачивает Артура и подталкивает к двери. Меня коробит от этих волчьих манер. Никак не могу привыкнуть, хотя с самого начала знала, что криминальный мир – чужая вселенная со своими нормами. Поставить крест на бандитизме непросто. Это смутные связи, въевшийся под кожу образ жизни, рефлексы. К счастью, я не так наивна, чтобы верить в исцеление любовью. Чеховской не покончит с криминалом ради женщины. Ради нее он, наоборот, станет агрессивнее. И это страшит меня еще больше. Ведь я не могу побороть то, что растет во мне в геометрической прогрессии: помешательство на этом мужчине.

Я поскорее разделываюсь с работой, предупреждаю Елену Михайловну, что отправляюсь на назначенные ею индивидуальные занятия, пообещав сдать о них отчет, и покидаю школу. Уже сидя в такси вспоминаю, что замужем. Кручу обручальное кольцо, а снять рука не поднимается. В чем-то Степа прав: у него нет вредных привычек, он не заглядывается на других женщин, все только в дом. Я уверена, он сдержит обещание и поговорит со своей мамой об Анжеле. Просто иногда его нужно подталкивать к таким действиям. А характер и у меня сложный. Настроение может пять раз за день поменяться. Выходит, проблема не в Степе. Ведь он обладает теми качествами, которых нет в Чеховском и никогда не будет. Он верный, принципиальный и законопослушный. Он помогает детям от души, а не ради красивого пиара.

Вот так стегая себя больнее хлыста, я приезжаю к Чеховскому. Меня встречает домработница. Предупреждает, что Роман Алексеевич на селекторном и просил меня задержаться.

Отказавшись от любезно предложенного ужина, я заглядываю к Лучиане. У нее Вера Ивановна и какая-то девушка моего возраста, которая как раз собирается уходить. Наказывает Лучиане соблюдать предписания врача и предупреждает, что придет утром.

– Сиделка? – спрашиваю я с улыбкой, с позволения присаживаясь на край кровати.

Лучиана закатывает глаза, демонстрируя свое недовольство сложившейся ситуацией.

– Не психуй, – посмеивается Вера. – Это лучше, чем стационар.

– Согласна, – вздыхает девочка.

– Ну я пойду. Не буду вам мешать. Увидимся завтра.

– Пока, Вера.

– До свидания, – отвечаю я и, дождавшись ее ухода, все внимание уделяю Лучиане. – Как дела, девочка моя?

– Прошли первые смотрины. Жених от меня отказался, – с иронией рассказывает она. – Представляешь, насколько я паршивая овца? Даже сын казахского мафиози от меня нос воротит.

– Какие еще смотрины? – мой голос звучит, как парализованный. От шока уши закладывает. Чеховской что, умом тронулся?

– Не бери в голову, – отмахивается Лучиана. – Рома показывает, кто в доме хозяин.

– Как – не брать в голову? А если бы тот парень согласился?

– Я бы вынудила его передумать.

– Тогда почему возмущаешься? Расстроилась из-за его шустрого отказа?

– Не знаю, – тянет Лучиана. – Возможно, гормоны. Меня сейчас все раздражает, Даш. Я уже согласна сбежать. Жалею, что сразу не решилась.

– Поздно?

– Да, – кивает она. – Теперь он бежать не хочет.

– Лучик, ты не обижайся, я не имею ничего против твоего возлюбленного, но ты нуждаешься в покое и поддержке. А его игры делают только хуже.

– У Ромы намечается контракт в ***ске. Если дело выгорит, место мэра ему обеспечено. Прыжок на десять шагов вперед. Оказавшись у власти, он уже ничего нам не сделает. Совесть не позволит.