Ты мне (не)нужен!

— Теперь, я знаю, что не стану отнимать у тебя дочь, даже если ты не захочешь меня после всего видеть, и не позволишь хотя бы иногда видеться с малышкой, — обреченно выдохнул Демид, чувствуя некое облегчение после сказанного. — У ребенка должна быть мать, и лучшей чем родная мать, у нее никогда не будет. Поэтому можешь не волноваться и не переживать, о том, что кто-то посмеет отобрать у тебя малышку.

Майя радостно улыбнувшись, порывисто, на сколько позволяло ее положение потянулась к Демиду, и обняв его, опешившего от сего действия, за шею, звонко чмокнула в щеку.

— Спасибо! Мне действительно было очень важно знать, что моя дочь останется со мной после рождения! Мне было важно знать, что никто не отнимет ее у меня, и не разлучит нас, никогда и ни за что!

— Обещаю, что это и не случится, — улыбнулся Демид, протянув руку и погладив это измученную, запуганную девочку по волосам, собранных в высокий пучок на макушке. — Я смогу тебя защитить от всех.

Включая самого себя, с горечью подумал он, но вслух не сказал.

По дороге в особняк, Демид вспомнил, что так и не договорил с братом насчет тайны тщательно оберегаемой от него женой. Любопытство снедало так, что аж зубы сводило. Набрав Арсения, он дождался покуда тот соизволит ответить, что произошло не сразу.

— Слушаю тебя, Дем, — довольно бойко начал близнец. — За каким вопросом звонишь?

— Хочу узнать из твоих уст, что же от меня скрывает Настя, — Демид чуть сбавил скорость, так, на всякий случай. Вдруг новость так потрясет его, что не сумеет справится с управлением и обязательно влетит в столб или слетит в обочину на полной скорости. — Не хочешь поделится?

— Хочу, — каким-то кошачьим тоном ответил тот, и, не был бы Арсением, если бы не стал тут же диктовать свои условия. — Но! Только после того, как ты уладишь все проблемы с девчонкой… с этой, как ее, Майей.

— А что я должен с ней улаживать? — усмехнулся Демид. — У меня к нет ни каких претензий, в отличие от тебя.

— Ага, вот ты и решишь мои проблемы с этой девчонкой, и тогда я сообщу тебе все, что захочешь!

— Наглец! — возмутился Демид, собираясь было сбрасывать звонок, но передумал. — Ладно, я все улажу, к вечеру.

— Отлично! Тогда, жди к ужину, хочу посмотреть на реакцию твоей благоверной, и ее мамашки-змеючки, — весело хохотнул Арсений. — И, не забудь пригласить адвоката, хочу получить письменное доказательство отказа всех претензий ко мне этой сопли пузатой. И учти, не будет документа, и я буду молчать как рыба! И, тогда сам выпытывай у своей Настюши что же такое она от тебя скрывает, помимо ребенка-инвалида!

— Ладно, — нервно рявкнул Демид, который после всех этих слов брата стал сомневаться в словах жены насчет больного ребенка рожденного до брака. — Но, намекни хотя бы, есть ребенок или нет у нее.

— А, уже сомнения начинают сжирать? — едко усмехнулся Арсений, шумно потягивая пиво. — Но ничего, помучайся, помучайся сомнениями, тебе полезно!

— Козел, — приложил младшего Демид, и не дожидаясь ответного оскорбления скинул звонок.

Хоть он и обещал все уладить с Майей, но даже не собирался этого делать. И на это было две причины. Первая: он не желал волновать беременную девушку, ибо ей было вредно. И второе: Арсюша сам должен решать свои проблемы и исправлять ошибки. Если ему удастся уладить все вопросы с обиженной им Майей полюбовно, то он, Демид, будет этому только рад. А если нет, то уж пусть не обесудит, сам виноват, сам дров наломал, вот пусть и отвечает за свои ошибки.

Вернувшись в особняк, едва переступив через порог, Демид был в буквальном смысле атакован женой. Раскрасневшаяся, какая-то всклокоченная Настя словно фурия налетела на него, в гневе потрясая кулаками.

— Подлец! Мерзавец! Да как ты мог?! Как ты посмел!

— Оу, оу! — Демид едва успел перехватить ее за руки, чтобы не оказаться с расцарапанным лицом. — Насть, ты чего? Что случилось-то? С чего у тебя крышу сносит-то, а?

— Наглец! — взвизгнула истерически Настя, скалясь словно собака. — Он еще и спрашивает!

Теща спешно спустилась по лестнице, крепко держась за перила, чтобы не соскользнуть на высоких каблеках.

— Настя! Угомонись! Что ты творишь?! — ахнула она, оттаскивая дочь от зятя.

Но Настя крепко держалась за пиджак мужа, не желая разжимать руки.

— Она что, пьяная? — удивился Демид, почувствовав от жены запах алкоголя, что было для него удивительно. Настя редко пила, и уж точно не напивалась до такого вот состояния неадеквата.

— Кто пьяная?! Я? — Настя истерически рассмеялась, продолжая молотить кулаками по груди мужа. — Да! Да! Я пьяная! Я! А кто виноват в этом?! Кто?! Что, не знаешь?! А тебе скажу, кто виноват! Ты! Ты виноват! Во всем ты виноват! Ненавижу тебя! Ненавижу! Что б ты провалился со своими миллионами!

Демид оттолкнув жену в руки теща, брезгливо скривился.

— Иди проспись, позже поговорим… и, если после ты мнения своего не переменишь, то, не побоюсь этого слова, подай на развод.

Теща сильно встряхнув орущую грубости в сторону мужа дочь, отвесила ей пощечину, в надежде привести в чувство. Но нет, это еще больше раздраконило и без того разошедшуюся молодую женщину.