Ты – мое притяжение

Дисар-ри указал на самую обычную лодку – и откуда он ее только взял, ума не приложу, – помог в нее забраться, зажег несколько фонарей и взялся за весла. Первые несколько пещер, через которые мы проплывали, заставляли меня вертеть головой и рассматривать пространство вокруг, а потом я поуспокоилась. Наверное, зря. Под водой замелькали рыбы ростом с меня, а то и больше.

– Не бойтесь. Они не причинят вреда, – заметил Дисар-ри, опуская весла и позволяя течению нести нас медленно и плавно.

Я же, восхищаясь и ужасаясь, смотрела на огромных рыб, снующих под днищем лодки. Чем-то они напоминали сомов, но чешуя слегка отливала синим и голубым. Капитан молчал, но стоило нам проплыть пещеру и оказаться под сводами следующей, в которой росли белоснежные кристаллы, я тут же принялась его расспрашивать о камнях.

Он рассказывал, заставляя улыбаться и смеяться, так как умело переплетал вымысел и легенды с реальными фактами. Мы проплыли несколько похожих пещер, Дисар-ри накинул на меня свой камзол – все же становилось прохладнее. Я же не замечала перепада температур, разглядывая удивительные, созданные природой арки из камня, которые щедро оплели морские растения, сделав их темно-зелеными, почти скрыв под собой, вглядывалась в стены, состоящие из кристаллов. Те светились, мерцали и бросали блики на воду, создавая непередаваемую атмосферу таинственности. Архатуриус был прекрасен даже в той небольшой части, которую я видела.

Через час или чуть больше мы оказались посредине красивого подземного озера. Вода в нем была прозрачная, словно стекло, просматривалось дно, где мелькали разноцветные рыбки и лежали россыпи фиолетовых кристаллов.

Дисар-ри приподнялся, оказался рядом и протянул мне руку.

– Что вы собираетесь делать? – тихо спросила я.

– Показать вам особую красоту. Стойте прямо. Я погашу фонари.

Пространство погрузилось в темноту, но вскоре его рука коснулась моей, давая понять, что он рядом.

Сначала послышался легкий звон. Хрустальный, тонкий. Вскоре он перерос в нежную светлую мелодию, а потом темнота стала расступаться, и на стенках и потолке распустились невиданные белые цветы. Чем-то они напоминали розы, но только бутоны у них были больше и слабо мерцали, пока не начинали раскрываться. Я вытаращила глаза и так и замерла, рассматривая полупрозрачные, словно сотканные из лунного света лепестки. Сердцевина оказалась серебристой.

Удивительная мелодия нарастала, и я молчала, боясь спугнуть этот невероятный миг. А потом музыка достигла пика, цветы вспыхнули серебром, разливая мягкий свет, из воды стали выпрыгивать разноцветные рыбки, словно радуясь жизни, и мелодия медленно угасла, а цветы свернулись в бутоны и исчезли, словно и не бывало. Мир снова погрузился в темноту. Дисар-ри опять зажег фонарики.

– Что это было? – прошептала я.

– Нарийны хрустальные, – ответил капитан. – Это единственное место, где они обитают. Я считал эти цветы легендой, пока не услышал об этом месте от дяди.

– Он тут бывал?

– Да. Вам понравилось, адиса Рина?

– Очень. А еще можно послушать?

– Они поют лишь один раз в сутки, адиса Рина. В тот момент, когда небо над планетой покрывается звездами.

Я обернулась к Дисар-ри, встала на цыпочки и нежно поцеловала в щеку. Он замер. Кажется, даже перестал дышать, а потом поднес к губам мою ладонь и, не сводя с меня сумасшедших сияющих глаз, нежно и осторожно, будто боясь спугнуть, поцеловал.

Мы уселись в лодку, капитан снова взялся за весла, игнорируя предложенную мной помощь. У нас неожиданно завязался разговор о музыке и танцах, и из пещерного города, как мне показалось, мы выбрались подозрительно быстро. И только вдыхая теплый воздух, я поняла, как замерзла в пещерах. Дисар-ри, едва мы оказались в скворфе, тут же включил отопление. Подниматься в воздух не стал, достал контейнер со сладким пирогом, который мне так понравился за ужином, и травяной напиток в термосе. Мы перекусили, наслаждаясь хорошим вечером, и полетели обратно.

Я поймала себя на мысли, что впервые с того момента, как покинула Землю, ощутила такой покой и легкость. Рядом с Дисар-ри я чувствовала себя защищенно, надежно. И при этом в мужчине чувствовались и сила, и властность. Но он умел быть нежным. Я еще помнила это прикосновение-поцелуй, которое разбудило во мне столько всего… И как тейринки могли убегать от такого мужчины? Решительно не понимаю.

Дисар-ри

Я чуть не сорвался. Там, когда ее губы коснулись моей щеки и позвоночник залило огнем, который побежал по всему телу. Прижать к себе, впиться в желанные губы, сделать своей… Да я ею уже одержим! Настолько, что боюсь причинить малейшую боль, увидеть страх или неприязнь в самых прекрасных глазах на свете.

Я нашел хрупкое запястье моей тезаринки, сдерживаясь и наслаждаясь прикосновением, старался растянуть это мгновение. И не напугать.

Как она одним прикосновением способна разбудить во мне столько неизведанного? Не понимаю.