Видимо он не часто бывает дома, успела соскучиться. А еще заметно, что у них довольно близкие отношения, и это трогало. Так мило, особенно с учетом того факта, что Дима значительно выше нее ростом, впрочем, как и всех остальных. Она уткнулась лицом ему в грудь и крепко сжала в ласковых материнских объятьях.
— Здравствуйте. — тихонечко напомнила о себе я, когда обнимашки затянулись.
— Здравствуй, милочка. Ой, что же я вас тут на пороге держу, заходите скорее в дом, а то на улице жуткий холод. — опомнилась вдруг она.
— Еще бы, ты же без пальто выскочила. — строго упрекнул ее Дима.
Она от него лишь отмахнулась и ворчливо буркнула что-то типа: «будут свои дети — поймешь».
Интересно, узнала ли она во мне одноклассницу своего сына?
В доме Дима помог мне снять пальто и заботливо стряхнул снежинки с распущенных волос.
— Ну что, давайте знакомиться. — улыбнулась мне мама Димы. — Вера Александровна.
Значит не узнала. Не мудрено, столько лет прошло.
В приветственном жесте мне была протянута пухленькая женская ладонь, усыпанная золотыми кольцами с крупными драгоценными камнями.
— Вероника. — зачем-то представилась я полным именем.
— Мам, это Ника. — со смехом сказал Дима. — Ну помнишь, мы с ней вместе учились в старшей школе. И дружили.
Непонимающее лицо Веры Александровны сменилось смущением, а затем озабоченностью.
— Ой, простите. То-то я смотрю лицо знакомое. Ваааня, ну где ты там? — крикнула она очевидно мужу.
Мы прошли на кухню и уселись за большим круглым деревянным столом. За минувшие пятнадцать лет здесь почти ничего не изменилось. Все так же по-домашнему уютно и тепло. На столе угощения, приготовленные явно с любовью. Вера Александровна постаралась на славу, приумножив свое мастерство повара за прошедшие годы. Все так аппетитно выглядит, а сервировка просто идеальная, как с картинки. И как не к месту здесь смотрится мой кривой подгоревший пирог, который Дима с гордостью поставил в центре стола.
— О, привет, сынок. — подошел к нам отец Димы и сразу же переключил внимание на меня.
— Здравствуйте. Иван Павлович. — коротко и по делу представился он.
Дима не был похож ни на одного из своих родителей. Они оба были небольшого роста и довольно плотного телосложения.
— Пап, это Ника.
— А я вас помню, Ника. — приветливо улыбнулся он. — Вы ведь учились вместе, верно?
Я молча кивнула. Мне не давал покоя внимательный взгляд матери Димы, прожигающий во мне дыру. Казалось, я ощущала его кожей.
— Ну что, молодежь. Давайте поедим, я проголодался. — Иван Павлович потер ладони друг об друга в предвкушении сытного обеда.
За трапезой я в основном молчала, позволив Диме вдоволь пообщаться с родителями на какие-то совершенно отвлеченные темы. Ела я тоже очень мало, в основном пила чай и слушала.
— Вероника, расскажите о себе, а то Дима такой скрытный. Бог знает сколько времени утаивал от родной матери возлюбленную. Хорошо хоть про свадьбу сказал. — как бы невзначай между делом спросила Вера Александровна.
— Да особо нечего рассказывать. Работаю, живу вдвоем с дочкой, в разводе. — скромно сказала я.
Мне совсем не хотелось разговаривать о своей жизни, наверное, потому что особо нечем было похвастаться. Кому может быть интересная «разведенка с прицепом»?! Но и утаивать это я не собиралась, рано или поздно они все узнали бы и лучше пусть узнают сейчас от меня.
— Вот как. — лицо Веры Александровны становилось все серьезнее и серьезнее.
— А что так со свадьбой спешите? Дима сказал, что вы женитесь уже через месяц. Уж не беременны ли вы, голубушка?
От ее слов стало невыносимо жарко и мое лицо залилось пунцовой краской. Чуть не подавилась, слегка прыснув чаем перед собой. Сказать, что я в этот момент ощущала неловкость и давление — ничего не сказать. Хорошо хоть Дима вовремя вмешался. Мне уже не шестнадцать лет, чтобы стыдиться беременности, да и «залетела» я не от первого встречного, а от любимого человека, но все-равно такое явное осуждение было неприятно.
— Мама, это не вежливо. — строго осек он ее.
— Сынок, как хорошо, что вы приехали именно сегодня. — попытался вывести в другое русло неловкий разговор Иван Павлович. — поможешь мне с уборкой снега во дворе, а то вон сколько его за ночь навалило, мне одному не управиться.
— Конечно.
И мужчины, закончив с едой, начали одеваться. Я побаивалась оставаться наедине с Верой Александровной, поэтому поспешила за ними. Но наигранно вежливый голосок будущей свекрови опередил меня, не успела я даже встать из-за стола.
— Вероника, помогите мне пожалуйста с посудой, а то уже руки не те, болят, да и ни к чему вам лишний раз выходить на такой мороз.
Было бы невежливо отказаться, поэтому я согласила, но умоляюще посмотрела ни Диму.
— Я скоро вернусь. — кивнул он мне, как бы намекая, что все будет хорошо и мне стоит немного расслабиться.
Очевидно, он хотел, чтобы мы сблизились, так как обе занимали немаловажное место в его жизни и были одинаково дороги.