Ты мой пульс

Но зачем мне ждать за ширмой, я же не собираюсь снимать штаны и стоять с голой задницей. Так что развалилась на соседнем кресле и внимательно смотрела, как Юра кудахтает над Лесей.

– Звездочка моя, тебе стоит надеть шорты, Виль бесится, когда делает поддержки по скользким лосинам. Давай я тебе из запасников милые шортики найду.

Юра метнулся к вешалкам с барахлом, а я окликнула Лесю:

– У тебя хоряга с Яром?

– Что? – невинный одуван повернулась ко мне всем корпусом, демонстрируя офигенной глубины декольте и идеально подведенные глаза-блюдца.

Ну до чего же красива и невинна, аж зубы сводит…

– Тебе танец сам Виль ставит?

– Да, у меня индивидуальный танец.

– Круто… А чего накрасилась? Не боишься, что с пóтом стечет?

Леся мило сморщила носик и улыбнулась:

– Нет, сегодня Виль Натанович пригласил меня в особое место и попросил выглядеть на все сто.

Боже мой, Виль… Натанович пригласил!

– Немного не хватает, – зевнула я.

– Чего? – она прекрасна даже когда хмурится, зараза.

– До ста не хватает примерно процентов тридцати.

Тут появился Юра, а я поспешила за ширму демонстрировать свои те самые тридцать процентов красоты, которые портят мне жизнь с самого начала этого шоу!

***

Войдя в ополовиненный шестой павильон, я застыла на пороге. Вот черт, съемочная группа в три человека, уже раскатывала кабели и устанавливала свет… Сейчас моя экзекуция будет запечатлена на плёнку, смачно смонтирована и брошена на жадную до пикантных скандалов публику.

Честно, сдерживалась как могла, но у меня защипало глаза и задрожала нижняя губа, так что пришлось прикусить, чтобы не расплакаться.

И в тот момент, когда решила позорно сбежать и спрятаться, мне на талию легли руки и сжали. Я даже не успела дернуться, как услышала над головой голос Яра.

– Лена, доброе утро, солнышко, – пока Виль за моей спиной любезничал с хореографом-стервой, я пыталась отодвинуться, но Яра только крепче ухватился и прижал к себе, положив подбородок мне на макушку.

– Всё получается? Нет? – удивился наставник на преувеличенно разочарованный вздох Елены.

– Она совершенно неповоротливая. Латина поставит на ней крест.

– Серьезно? – Виль отклонился, заглядывая мне в лицо, и… подмигнул. Что с ним? Кто его укусил – срочно отловите мне этих мошек, я буду запускать их к нему каждое утро!

Яра отпустил меня, взял за руку и потянул за собой в середину зала.

– Я видел ее в сальсе, не думаю, что за пару дней она растеряла все навыки.

Елена надулась и выпятила подбородок вперед:

– Посмотри ее сам и почувствуешь.

Он уже стоял напротив меня, держа за ладони и разминая пальцы, а я…

Как-то растерялась. Дыхание сбилось и зашумело в ушах. Кажется, началась музыка, но я не слышала, не могла включиться, растворяясь в его глазах.

– Видишь?! – резкий окрик Елены выдернул меня из дурманящей неги.

– Тебе нужен отсчет? – тихо прошептал губами у виска Яра.

Я кивнула, снова погружаясь в какую-то заторможенность. Да что за ерунда со мной происходит. Раньше я не реагировала так остро на его близость…

– Тогда слушай стук сердца, оно за тебя будет считать, – он переместил мою правую руку себе на грудь, напротив сердца и сверху прижал своей.

Что он творит? Зачем?!

– Ритм устраивает? – с загадочной улыбкой спросил Яра и спустил вторую руку на бедро, запуская его в первые движения сальсы.

И тут на меня навалилось всё. Ладонь жгло от прикосновения к нему, мой собственный пульс оглушал, еще его бедро между моих ног и рука на бедре, скользящая по легинсам, поглаживающая…

Поглаживающая?

Я корпусом отклонилась от Яра и хотела сурово посмотреть ему в глаза, чтоб знал, что на меня его чары нифига не действуют! Но… Оттолкнувшись от груди, я только теснее прижалась к нему бедрами и бровь Яра дёрнулась, а губы растянулись в насмешке.

Он, не скрывая, потешался надо мной. За ту смс? За то, что я сразу как приехала, побежала к стилисту? Или потому, что так легко попадаю под его обаяние, зная, что день он проведет с другой в особенном месте?

Гад!

– Нет, меня не устраивает ритм сальсы. Для самбы нужно побыстрее! – прошипела я.

И он прищурил глаза, резко крутанул меня вокруг оси.

Яра не давал мне никакой свободы в движениях, он вел и контролировал каждый мой шаг. Без поддержек, ведь мы в паре их не учили, но с выходами, выпадами и тесными столкновениями, когда я буквально впечатывалась в грудь и со злостью снова отталкивалась от него.

Через минуту-две Яра внезапно остановился, вернул мою ладонь в изначальное положение – на грудь напротив сердца, и отрывисто дыша, вернул вопрос:

– Теперь ритм устраивает?

Я сдалась. Под рукой бешено колотилось сердце, а мне хотелось прижаться к нему, приложить ухо к груди и слушать, бесконечно долго слушать музыку его сердца вперемешку со срывающимся дыханием…

– Виль Натанович, мы едем?

Голос Леси буквально разбудил меня в сантиметре от вздымающейся груди Яра. Он отстранил меня за плечи и ласково улыбнулся.

– Да, еще минуту, Лес-ся.

А потом словно забыл про меня, про сальсу и про то волшебство, которое случилось между нами.