Ты моя! И это не обсуждается. Часть 1

Но еще больше они были рады, когда услышали, что нужно идти за Морковкой. Росы ожили на глазах. Их взгляд стали одинаково счастливыми, а губы растянулись в улыбках. Близнецы взялись за задание с таким энтузиазмом, что даже не расслышали слов командира — идти должен кто-то один.

— Поторопитесь, — подогнал их Соламар, не став настаивать. — Боюсь, что длинные руки профессора Гройта могут добраться не только до Амели.

Близнецы исчезли через пару минут, а зеленоглазый пригласил меня обедать.

Ели мы молча. Время от времени поглядывали друг на друга, но большую часть времени смотрели в свои тарелки.

— Ты думаешь, он действительно хочет меня убить? — спросила я, когда обед был почти закончен.

Соламар отпил вина и пожал плечами.

— Не знаю, если честно, — ответил он. — Мне просто так кажется, но не уверен, что это правда.

Я отложила приборы в сторону и положила руки на стол. Хотелось поделиться с росом переживаниями и некоторыми событиями, которые терзают меня не первый день. Хотя бы тем, что в день смерти их короля проснулась вся в синяках, была явно не в себе и скорей всего применяла магию. Хотела рассказать и о силе, которую часто приходится постоянно сдерживать.

После нескольких минут раздумий я решила не вываливать на него все сразу.

— Ты хочешь что-то рассказать? — угадал Соламар.

— Да, хочу, — призналась я и посмотрела в глаза росу. Заметила, что тот нахмурился, словно ждал плохого. К сожалению, мой рассказ радости ему не принесет. — Но не сейчас. Не прямо вот за столом. Мне нужно немного подумать и собраться духом.

Лицо роса потемнело, словно на него набежали грозовые тучи. Если бы он так не хмурился, возможно, я рассказала сразу.

— Все так плохо? — только и спросил он.

— Да, — нехотя ответила я.

Мужчина долго сверлил меня взглядом. Наверное, он просто накрутил себя. Думал, что начну рассказывать ему такие страшные вещи, о которых лучше молчать. Но, может, он просто боялся обмануться в своих надеждах. Или услышать то, что не позволит ему простить меня.

Я решила повременить, потому что не знала, как он отреагирует. Лучший день тот, когда он в настроении выслушать. Сегодня был не тот день.

Соламар так же как и я отложил в сторону столовые приборы и положил руки на стол. Он рассматривал столешницу и хмурился, погруженный в нерадостные мысли.

Мгновением позже я заметила, что тот потянулся к карману. Казалось, тот хочет что-то показать, но после нескольких секунд раздумий, он убрал руку. Хотелось спросить, что он прячет, но не стала.

— Начни с безобидного, — предложил он.

Я усмехнулась, понимая, что в моей жизни мало что можно назвать безобидным.

— Начни, например, — рос сделал паузу, возведя глаза на потолок. — Например, с того, почему раньше видела этих сектантов.

Не то чтобы тема мне нравилась, но начинать действительно лучше с малого. К тому же, кажется, рос успел себя успокоить и перестал хмуриться.

— Я просто в детстве видела эти красные балахоны и маски из черепов. Мне тогда их одеяние казалось пугающим.

— Судя по тому, как ты говоришь, то видела их часто.

— Да, — согласилась я с его выводами. — Но не могу вспомнить как часто. Может, два или три раза.

— Сколько тебе было?

— Лет восемь-девять.

Рос неторопливо встал и зашел на кухню, где поставил греться воду. Он вернулся спустя несколько минут и поставил передо мной чашку с чаем. Комнату укутал уютный запах специй и трав.

— Это особый чай, — пояснил Соламар. — Успокаивает нервы.

Я поблагодарила роса за заботу и сделала маленький глоток. На вкус немного горький, но раз полезен, значит, надо выпить до дна.

— И много чего ты не помнишь? — Соламар снова сел за стол.

Я кивнула.

— Подозреваю, что это не от природной забывчивости, — ласково произнес тот.

От его интонации даже стало не по себе. Нечасто со мной таким голосом разговаривают мужчины. Причем росы, которые почти все время ходят хмурые, как тучи.

— Я много чего не помню из детства, — после минуты молчания, призналась я. — Как будто хорошенько вычистили память. Даже не помню как…

Слова встали комом в горле. Думала, что признаться будет гораздо легче. Особенно Соламару, который смотрел на меня с понимающей полуулыбкой.

Так странно. Совсем недавно мы только успели познакомиться. Рос обещал меня убить, чуть даже не выполнил своего обещания. Мы много ругались и не понимали друг друга. Но впервые за столько лет у меня появилось желание рассказать всю правду. И хотелось, чтобы он не только выслушал, но и понял, что меня терзает.

— Я не помню смерти родителей, — решительно сказала я. — Только момент, как меня забрал профессор Гройт. Он говорил, что они погибли от вспышки какой-то болезни. Я единственная в своем поселении осталась в живых.

Сейчас ковыряясь в памяти, я поняла, что не только не помню их смерти, но и не припоминаю, как родители выглядят. Это на мгновение повергло меня в шок. Раньше я не задумывалась над этим. Конечно, прошло много времени, но ведь должны были остаться хоть какие-то воспоминания об их внешности. Ни цвета волос, ни роста. Ничего.

Такого не бывает.

Соламар молчал. Он просто наблюдал за мной, боясь, что собьет с мысли.