Ты моя пара!

– После оборота все выходные и лето ты работаешь на складе. Отрабатываешь расходы.

Недовольное мычание вынуждает меня вскинуть брови и повернуть голову.

– Отработаю, – соглашается он, понуро повесив плечи.

– Никто и не сомневался. Как зверь? Кстати, ты теперь на домашнем обучении.

Договорить дальнейшие условия не удается, телефонный звонок вновь путает мои планы. Ника завожу домой, дальше с ним разберется отец. А сам стартую за сто семьдесят километров, там, где нашли машину пропавшей волчицы.

А вот в этот раз – реальная проблема, проблема всего клана, а не очередная шалость племянника. Девчонку Суворовых, пропавшую три дня назад, нашли мертвой.

Ребята из соседней стаи случайно обнаружили машину, брошенную в лесу, а в ней тело молодой волчицы. Девчонка – ровесница Мита, ей бы еще жить и жить.

Первый раз за день я вспоминаю о кофейных зернах, припрятанных в подлокотнике. Набираю горсть и закидываю по одному в рот, с хрустом разжевывая. Мой наркотик – кофе и горький шоколад, такой, чтобы сводило скулы и на языке оставалась терпкая горчинка. Иногда стараюсь себя ограничивать хотя бы в кофейных зернах, но проходит неделя, месяц, и я вновь на них подсаживаюсь. Однажды собрал всю волю в кулак и выбросил свои запасы. Как оказалось, подобные меры безуспешны. Что стоит заехать в ближайший магазин? Да и аромат кофе помогает избавляться от посторонних запахов, временами слишком навязчивых.

Съезжаю с асфальтированной дороги на проселочную, изредка поглядывая в навигатор, Илья предусмотрительно скинул координаты.

Коваль Илья – моя правая рука, тот, кому можно доверить свою жизнь и жизнь своей семьи. Он помогал в поисках Лилии и был плечом к плечу в битве со Светлыми вампирами.

Я оставляю машину у начала лесополосы с редкими вязами, за которой скошенное поле.

Слышны голоса, в нос бьет запах чужих оборотней и разлагающегося тела, что не удивительно: девочка пролежала на жаре трое суток.

Зверь внутри меня нервничает, он чувствует смерть – смерть члена своей стаи.

Закидываю с десяток зерен и тщательно разжевываю. Горькую кашицу не глотаю, а оставляю во рту, периодически посасываю.

– Ты быстро. – Илья жмет мне руку, я заглядываю ему за спину, туда, где на водительском сиденье, упершись лбом и свесив руки по бокам, находится мертвая Ирма.

Присаживаясь у открытой водительской двери, я бегло осматриваю лицо, руки. Видимых повреждений нет. Не нахожу ни следов удара при столкновении, ни гематом. Что удивительно, ведь капот красного седана практически всмятку, собран гармошкой к лобовому стеклу. Складывается впечатление, что было столкновение на большой скорости, но явно не тут, и явно без Ирмы. Регенерация помогла бы не только избавиться от внешних повреждений, но и от внутренних, а значит, девочка должна быть жива. Неужели кто-то приволок машину с места аварии сюда? И зачем?

Хочу вычленить запахи, но нос забивают десятки чужих и навязчивых ароматов.

– Здесь что, парад был? – я обращаюсь к Илье. – Ты не мог проследить, чтобы никто не топтался?

– Когда я приехал, было то же самое, – оправдывается, поглядывая на двух молодых оборотней, нашедших машину Ирмы.

Это очень странно, вряд ли кто-то приведет к месту аварии экскурсию.

– Не подпускай больше никого.

Я возвращаюсь к машине, быстро скидываю рубашку и брюки, забрасывая на водительское сиденье.

Трясу с силой головой, боль растекается по всему телу, трансформируя. К ней не привыкнуть, но с каждым разом оборот проходит быстрее, в тебя словно попадает молния, и ты уже не слышишь треск костей и мерзкий звук рвущейся плоти, а падаешь на землю волком.

Еще раз обхожу вокруг автомобиля, улавливая запахи, недоступные в человеческом облике. К запаху бензина, въедливой горьковатой вони стертых шин, от которого отфыркиваешься, но тот плотно садится на слизистых, к смраду разлагающегося тела прибавляется настойчивый душок страха, исходящий от молодых волков. Парни жмутся к стволу дерева, бросая взгляды на меня и не смея заговорить между собой даже шепотом, я чувствую, как их волки скулят, признавая силу.

– Иван приехал, – поясняет Илья, когда я поворачиваю голову на звук подъезжающего авто.

А вот и альфа соседнего клана. Зачем только притащил с собой девчонку?

Иван придерживает за плечи молодую волчицу, только недавно пережившую первый оборот. Девочка нервно осматривается, морщит носик, машет рукой парням и все же задерживается взглядом на машине.

– Зачем ты притащил сюда ребенка? – интересуюсь, перекидываясь в человеческое обличье.

– Хочу показать, что случается с волчицами, которые не слушают своих родителей. – Девочка не отрывает взгляда от ярких кед. Когда Иван отворачивается, стреляет взглядом в мою сторону. – Лео, оденься, это моя дочь. – Щеки девчонки вспыхивают.

Я возвращаюсь полностью одетый и наблюдаю картину: Иван подводит к машине дочь, оставляет ее буквально в шаге от открытой водительской двери, а сам осматривается, шумно втягивая воздух.