Ты моя самая

– Всё настолько ужасно? – тихо поинтересовалась она.

– Помнишь, мы однажды с тобой в степи видели, как дикий жеребец покрывал кобылицу? Тебя тогда ещё вырвало от этого зрелища, – безжизненным голосом проговорила Мирра. Подруга кивнула, а Ифина перестала всхлипывать и с интересом прислушивалась к разговору старших подруг; в отличие от них она никогда ничего подобного не видела. – Вот то, что там сейчас происходит, – она указала пальцем в сторону шатра, – выглядит гораздо хуже.

У Дианиры глаза стали на пол лица. Ей очень хотелось спросить ещё кое о чём, но она не хотела смущать самую младшую, а та, услышав последние слова, снова залилась слезами.

Они решили вернуться в лагерь. Никто больше ни о чём не спрашивал, ничего не говорил, каждая пребывала в своих тяжёлых думах и мысленно прощалась со старшими сёстрами, словно только что похоронила их. И ни одной из них не пришло в голову, что ни разу после такого таинства не умерла ещё ни одна девушка, а наоборот, через девять месяцев все эти кифийки праздновали удивительное событие – появление маленьких будущих воительниц.

Мирра шагала первой и молилась всем известным ей богам, чтобы её матушка взошла в следующем году на ложе с мужчиной и родила бы младшую сестру, и тогда ей самой никогда не придётся проходить через такое унижение. Она шла и повторяла как молитву:

"Я, Мирра из славного рода Тиадары, клянусь! Никогда не доверюсь мужчине! Никогда не разделю с ним ложе! И тем более, никогда не полюблю его!”

Глава 3

Четыре года спустя

– Мираша, – ласково позвала Меланта свою дочь, заглядывая в её комнату. – Да где же ты прячешься?

– Я здесь, – откликнулась Мирра, влетая в дом вслед за матерью. Как же она не любила, когда её называли этим детским именем! Ведь это могло значить только одно: её ждут неприятности. С тревогой посмотрела на самую грозную воительницу Меотии. – Ты была во дворце? – с опаской спросила, разглядывая парадный наряд своей матери.

– Да, – не стала лукавить Меланта; она неторопливо сняла кольчугу и посмотрела на дочь. – Меня вызывала царица-мать, – тяжело вздохнула. – Она, правда, тебя приглашала, но ты сегодня поднялась очень рано и ушла из дома, а дело не терпело отлагательств.

– Я упражнялась в стрельбе из лука на лошади. Капа, наконец, начала правильно выполнять команды и слушаться меня. Ни разу не ошиблась сегодня во время тренировок. – Глаза девушки радостно горели. – А помнишь, ты говорила, что у меня ничего не выйдет с этой строптивой кобылой?

– Помню. Но сейчас я вижу, что ошибалась. – Меланта гордилась своей дочерью, которая, как и обещала, стала лучшей среди юных воительниц, и ей прочили великое будущее. Но она отказывалась повиноваться царице-матери и пройти последний обряд – стать женщиной.

Вообще-то, в первые годы жизни маленькой будущей воительнице предстояло пройти множество ритуалов и обрядов: первое состригание волос, первое вкушение мяса и рыбы, первые шаги в “благоприятном направлении”, по-другому – выбор стези, по которой кифийка будет идти всю свою жизнь. По достижении десяти лет совершался обряд первого облачения в наряд воительницы – атрибут взрослой жизни. Наряд состоял из короткой юбки с разрезами по бокам, с нашитыми на неё защитными металлическими пластинками, подкольчужной рубашки, кольчуги из мелких звеньев с рукавами до локтя, и нагрудника. К такому наряду нужно было ещё привыкнуть, потому что весил он немало. В пятнадцать лет воительницы проходили обряд вступления в совершеннолетие – выбор своего оружия. Мирра мечтала о ещё одном ритуале – обрезании правой груди, чтобы та не мешала при натягивании лука, но получила запрет от самой царицы-матери. И правильно! Обряд разрешался только в тех семьях, где было несколько сестёр, ну и никак не младшей дочери. Меланта печально вздохнула: она так и не смогла больше родить девочку. И это теперь предстояло сделать её единственной дочери.

– Тебя к себе зовёт Танаиса, – твёрдо произнесла Меланта, наблюдая за лицом дочери, которая прошла к кровати и устало рухнула на неё.

– Я не пойду, – заупрямилась Мирра, подкладывая под голову пару подушек, набитых душистой травой. – Я знаю, для чего она меня зовёт. – С вызовом взглянула на мать: – Я не буду этого делать! Это моё окончательное решение.

– Тогда ты должна пойти и объявить о своём окончательном решении, – Меланта в точности повторила интонацию дочери, – нашей любимой царице-матери сама.

– Не пойду! – категорически заявила Мирра, между её бровями пролегла тонкая складка. – Зачем мне туда идти? Она прекрасно и без меня знает об этом. И вообще, я боюсь с ней встречаться. – Мирра быстро отвернулась, пряча взгляд, в котором мать могла бы заметить сомнение и страх: вдруг какими-то немыслимыми путями её всё же вынудят дать своё согласие на это таинство!

– В славном роду Тиадары ещё никогда не рождались трусы, – жёстко сказала Меланта.

– Что-о-о? – Мирра подскочила на ноги. – Что ты такое говоришь?