Ты постучишься в дверь мою

Кристина говорила, глядя Ксюше в глаза — прямым честным взглядом. Не поверить невозможно. Не пристыдиться тоже…

Потому что… Кристина проверку честностью прошла лучше, чем она. Вывалила на нее же все те нелестные мысли, которые хранились в Ксюшиной голове… И не обиделась.

— Прости меня… Я тебе верю… Просто…

Кристина отмахнулась только, вернулась к столу, взяла оба стаканчика, один из них всучила Ксюше, из второго сама сделала глоток.

— Табличку, я так понимаю, ты поменяла… — и тему тоже решила не развивать.

— Не я. Тихомиров. Не дождался, пока я сама сменю. Утром пришла как-то, а тут…

— Будем честны, Ксюша, эта фамилия тебе нравится… И идет…

Кристина устроилась на диванчике, окидывая взглядом кабинет, Ксюша же только хмыкнула, присаживаясь на его мягкий подлокотник. Кофе оказался волшебным. Любимый Ксюшин орехово-ирисный латте.

— В отличие от этого кабинета, — Ксюша сделала глоток из стакана, зажмурилась на мгновение, а потом хмыкнула, услышав замечание Кристины. — Мне больше понравился тот, где ты работала, пока… Иван Тихомиров отсутствовал, — Ксюша оценила, что Краст постаралась подобрать слова так, чтобы ей тут же в очередной раз не стало невыносимо тоскливо из-за всего пережитого.

— А мне этот. Тот слишком большой. Да и не мой… Там Иван все под себя делал, а тут я под себя…

— Неужели даже из вредности не хотелось бы выселить его оттуда? Ты же обижена на него… Отомстила бы…

Ксюша задумалась, даже не сразу нашла, что ответить. Была обижена. Сильно. Подчас невообразимо просто, но мстить… Нет. Мстить ей никогда не хотелось. Ни так — по-мелкому, ни более глобально. Даже развод был не местью, а попыткой защитить себя.

— Чтобы отомстить ему, мне надо умереть. Но вряд ли все так удачливы, как Иван… Могу и не воскреснуть… — пошутила, кажется, а улыбка грустной получилась. И ответная, Кристинина, тоже… Обе замолкли на время, делая вид, что очень заняты кофе…

— Ты не планируешь к нему возвращаться?

— Нет. Я планирую его пережить.

— Думаешь, сможешь?

— Думаю, сейчас будет легче, чем когда была уверена, что умер. Теперь не будет чувства предательства.

— То есть ты чувствовала бы себя предательницей, если…

— Я чувствовала себя предательницей, что не умерла с ним…

Никто не мог рассчитывать на такую откровенность со стороны Ксении. И Кристина тоже, пожалуй, не стоило бы говорить подобного, но… Ксюша нуждалась хоть в ком-то, с кем можно поделиться всем, что кипит в душе.

— Откуда в вас столько любви, Ксения Игоревна? — Кристина глянула на собеседницу, даже не пытаясь скрыть удивления. Складывалось впечатление, что Тихомирова — уникальный экспонат под стеклом, и для получения ответа на интересующий вопрос нужно хорошенечко изучить объект. Объект же сам не знал, откуда. Но когда-то считал это благословением, а теперь вот наказанием.

— Видимо, все из семьи. Родители любят друг друга. Все вместе… Друг за друга горой…

Кристина хмыкнула, чтобы скрыть улыбку — сделала глоток из своего стаканчика.

— Не веришь? — но и от Ксюши скрыть было не так-то просто…

— Нет. Верю. Почему же? Просто жалко, что у меня не было такой семьи… Чтобы вместе… Друг за друга… Может, не выросла бы околопроституткой. Встретила бы своего Ивана…

— Крис, — Ксюшу снова кольнула совесть, она чуть наклонилась, накрыла своей рукой пальцы подруги, дождалась, пока та посмотрит на нее… — Прости меня. Я просто… Немного свихнута на Тихомирове, поэтому…

— Поэтому очень хорошо, что я на нем не свихнута. Давай лучше по синнабону… А то мне бежать скоро нужно…

Ксюша кивнула, мысленно выдохнула… Ей было жалко Кристину. Искренне жалко. Иногда даже стыдно становилось, что она то и дело ноет о сложностях в своей жизни человеку, у которого все было в разы сложней. Но помочь она ничем не могла. К сожалению, вернуться в прошлое и заставить незнакомых ей людей вести себя иначе было не в Ксюшиных силах.

* * *

— Тихомиров, — Кирилл окликнул Ивана, когда тот шел от своего кабинета к лифтам. Бродяга притормозил, дождался, когда то ли еще друг, то ли уже посторонний человек окажется рядом, прихватит его за руку, спросит тихо, заглядывая в лицо. — Ты знаешь, что это за подружка завелась у твоей Ксюши?

Ваня хмыкнул. Вот так… Уже снова «твоей Ксюши»… И на том спасибо.

— Не понимаю, о чем речь. Какая подружка?

— Поймал сегодня на первом этаже. Шустрая девица. Руки были заняты, попросила нажать наш этаж. Я уточнил, к кому… Оказалось, к Ксении Игоревне… С личным визитом…

Ваня уже догадывался, о ком речь, но вот откуда такое любопытство у Кирилла?

— А тебе информация зачем?

— Просто, — Кирилл пожал плечами, пытаясь всячески продемонстрировать праздность своего любопытства, но… Иван то хорошо его знал. Слишком хорошо, чтобы не понимать — кажется, девочка зацепила. И если речь о той «девочке», о которой думает он… Совершенно зря.

— Мирись с женой, Прудкой. Нефиг на девок заглядываться. Имей совесть…

Ваня ответил искренне. То, что сказал бы в любой момент касательно любой из претенденток Кира на интрижку. Он никогда не понимал, как можно жениться, сомневаясь, изменять, женившись… Даже на флирт способен не был.