Ты проиграл. В тени твоих ресниц

 Билл сморщился, открыл глаза и с истеричным воплем шарахнулся в сторону — вся трава вокруг залита кровью, а из котла неподалеку разносится приятный аромат вареного мяса. Он вскочил и прижался спиной к столбу, к которому был привязан раньше, с ужасом вытаращившись на булькающее варево. Губы задрожали… В голове быстро мелькали картинки произошедшего… Они стояли спинами друг к другу. Руки вверх. Он чувствовал, что что-то происходит со стороны Марии, но не мог увидеть. Она сначала отчаянно дергалась, потом затихла, однако была жива — это совершенно точно. А потом к нему подошел тот разукрашенный майри и поднес нож к щеке. Провел по нежной коже с легким, но чувствительным нажимом. Билл замер: конечно, черт с ним с лицом, главное выбраться живым, но как ни крути через три дня у него съемки и это будет… дальше Билл подумал матом. А вот что произошло потом… Майри схватил его за шею и сильно сжал. Тело как будто парализовало… Майри опустил нож через шею к груди, а Билл беспомощно хлопал ресницами, не имея возможности шевельнуть хотя бы мизинцем. Майри улыбнулся, и свет померк окончательно. Сейчас же в глазах Билла мерк не только свет, сейчас в его душе умирала жизнь. Умирала самым что ни на есть натуральным образом. Он понял, что без Мари в Сидней не вернется. Даже если его повезут силой. Они убили ее… убили… Они убили его.

 — Есть хочешь? — как ни в чем не бывало спросил Родриго, протягивая ему свежую булку, от которой только что откусил.

 Билл вздрогнул и попятился.

 — Мари… — пробормотал он.

 — А, — Родриго махнул рукой, словно вспомнилась какая-то мелочь, зевнул, сжался весь, напрягая мышцы, потянулся и добавил: — Нормально все.

 — Где она? — чувствуя, что сейчас запинает его ногами, по-английски зарычал Билл.

 — Мы тут еще немного побудем, позавтракаем, а потом поедем, ага? Ты ведь не спешишь? — Родриго поежился, растер руками плечи. — Прохладно как-то. Пойду с вождем обсужу детали. Дьявол! Молодцы ребята! Просто молодцы! Такой накал страстей! Так провернули дело.

 — Где она?! — зло завопил Билл, бросаясь к Родриго и резко его разворачивая.

 — Да вон лежит. На солнце загорает, — брезгливо сморщился мужчина, вырывая руку. — Псих недоделанный.

 Билл упал перед бесчувственным телом на колени. Бережно поднял голову девушки и поцеловал в холодные губы. Дыхания почти нет… Губы какие-то синевато-белые… И пульс… Она ледяная… От страха Билл принялся ее тормошить, лупить по щекам, пытаясь привести в чувство.

 — Открой глаза, открой глаза, открой глаза, открой глаза, — бормотал он на грани истерики.

 — Придурок! — подскочил к нему Родриго и недовольно оттолкнул от Марии. — Идиот! Она в обмороке! Ноги должны быть выше головы! Учи азы первой медицинской помощи, кретин! Не трогай ее! — Он достал пузырек и швырнул его Биллу. — На, виски ей помажь и дай понюхать пробку. Про-б-ку! Понимаешь? Про-б-ку. Виски и пробку.

 Билл торопливо кивнул, прижав пузырек к груди. Осторожно помассировал виски и аккуратно поднес пробку к носу.

 — Открой глаза, — простонал с мольбой. — Ну, пожалуйста, открой глаза…

 — Более того, ты укажешь, что не станешь распространять информацию ни по телевиденью, ни по радио, ни в прессе ни о нем, ни обо мне. И ты отдаешь ему сто баксов. Потому что ты проиграл, Родриго. Билл, забирай диск. Тут и думать нечего. На тебе огромная ответственность за вашу команду, за ребят и за фанатов. Ты не можешь их предать. Будь счастлив, милый, — Маша неожиданно наклонилась и поцеловала Билла в губы. Провела по щеке пальцами. — Будь счастлив… Ты проиграл, Родриго. Ненавижу тебя.

 Она сорвалась с места, сшибая стулья, и скрылась за дверью раньше, чем Билл успел понять, что произошло. В груди все заныло, затянуло. Он взял себя в руки и нацепил любимую маску: я — бог, и не волнует. Да, он хорошо научился справляться с эмоциями, прячась за различными масками. Научился не показывать, насколько ему больно и неприятно. И голос давно уже не подводит. Перед ним сидел даже не ненавистный журналист, нет. Перед ним сидел трусливый шантажист, который не умеет проигрывать, а значит он, Билл, сильнее и на его стороне правда. С Мари он поговорит в отеле, все эти недоразумения яйца выеденного не стоят. А для Родриго игра закончилась.