Ты умрешь влюбленной

Эмиль обвел взглядом присутствующих.

– Впервые вижу такой способ маскировки, на который, однако, все же купилась моя очаровательная напарница. Большие глаза развязывают кошельки, говаривал старик Сапольски. Кстати, адвокаты своим подопечным иногда надевают очки, чтобы вызвать умиление у присяжных, – эвристика внешнего вида, который часто обманчив.

Даниель поднял подбородок. Очки и линзы он снимать не собирался, но на глазах преобразился. Спина и плечи распрямились, он скрестил руки на груди, губы изогнулись в презрительной усмешке. На Веру он и не взглянул, и ее прошиб холодный пот осознания – она ошиблась!

– Десять лет ты водил деда за нос, но не это была твоя конечная цель. Ты хотел большего – завладеть всем, что принадлежало отцу, мачехе и деду. В итоге ваших махинаций Абель Ардити заключил фиктивный брак с Кароль, которой оставил все свое имущество.

Эмиль повернулся к молодой женщине, та сжалась за коляской дедушки Абеля и смотрела в пол, кусая губы.

– Он любит вас, Кароль, как дочь. А вы? Вы его усыпили и хладнокровно собираетесь подставить. Нехорошо! Он верит, как ребенок верит, в сказку про древо жизни. И прекрасно понимает, что, если не найдет эликсира бессмертия, его деньги достанутся кому-нибудь из Ардити. Он бы этого очень не хотел и выбрал вас наследницей. Но во Франции бесплатно, без налогов, получить наследство может только жена, поэтому пришлось заключить с вами брак.

Эмиль посмотрел на Веру.

– Я тебе сказал, что он планирует всех перебить. А ты мне не верила.

Вера машинально поднялась, позади нее упал стул. Как яркая вспышка молнии к ней пришло понимание того, кто убил повара!

– Боже! Мы говорили с Эмилем в кухне, а ты… пришел подслушивать, Даниель? Ты сидел в засаде в холодильной камере с ножом в руках. Наткнулся на повара и убил его. Перед тем как я зашла к нам в комнату, побывал у дяди Филиппа. Ты убил и дядю! А как услышал, что я поднимаюсь, шмыгнул к нам, закрылся и пустил воду в ванной. Ты был одет в черную футболку, хотя в тот вечер ходил в белой. Ты сидел спиной ко мне. Успел отмыть нож, но не избавиться от него. Ты велел мне не включать свет, чтобы я не увидела на твоей одежде кровь. О-о! Ты нарочно надел темную футболку, перед тем как идти убивать! И притворился, что хочешь покончить с собой. Ты меня все это время обманывал. Ты…

Вера запнулась, ощутив, как пересохло в горле. Уперевшись в стол руками, она гипнотизировала белизну скатерти, перед глазами все расплывалось. Она играла в русскую рулетку – быть или не быть с убийцей, верить или не верить – и, нажав на спусковой крючок, вышибла себе мозги.

– Все верно, Вера, – сказал Эмиль. Его брови взметнулись домиком, он сожалеюще улыбнулся. – Просто ты добрая и не хочешь видеть недостатки людей. Это редкий дар в наше время.

Он опять посмотрел на Даниеля.

– Тебе пришлось спешно уходить, чтобы никто не застукал рядом с мертвым поваром. Разговор ты не дослушал и не знал, что я и Кристоф про ребенка и Кароль уже выведали. Ты не собирался убивать дядю Филиппа ножом – это пришлось сделать, чтобы потом было проще продать два одинаковых преступления. Ксавье? Или Сильвии? А может, мне? Кроме того, Филипп разозлил тебя, да? Он вечно порол какую-то чушь, взял и выдал вас с Кароль. Ты боялся, что он выкинет еще что-нибудь, и поспешил его убрать. Наутро ты увидел, что у Ксавье рыльце в пушку, и наверняка подумал: если убить его первым, то можно на него повесить эти два нападения с ножом.

– Я Ксавье не трогал. Он сам принял яд.

– Знаю. Тебе бы очень хотелось вытолкнуть его из окна. Верно? Если бы мне каждый день напоминали, что я столкнул с обрыва своего маленького братика, то я, наверное, выбрал бы именно этот вид смерти тому, кто это делает: сверлит мозг, точит его маленькой пилочкой. А яд… Ты с ядами не особенно дружишь, ни разу нигде не использовал. Повесить без улик, расстрелять так, что все примут это за случайность, стереть с лица земли – это у тебя, Даниель, отлично получается. Ты очень начитанный мститель, с богатой фантазией. Таких маньяков сейчас днем с огнем, Ганнибал Лектер снимает шляпу.

Эмиль подошел к столу, поднял тарелку и стал разглядывать рисунок на фарфоре.

– Идею убийства отца ты вынашивал долго. Завел знакомство с любителями травки, подобрал среди них человека, который повелся на обещание больших денег, он и помог провернуть «перестрелку». Ты выслеживал отца, изучал его маршруты, а он был уже стар, чтобы разнообразить свой утренний путь. Ты знал, когда он появится у моста, заранее всех перестрелял, а когда тот подбежал и остановился, увидев сына и четыре трупа, то пришел в немалое недоумение. А ты ему: «Привет, папочка! Это тебе за Кароль!» Верно? Так все было? Классический эдипов комплекс.

Даниель молчал. Он знал, что каждое слово, как произносили американские полицейские в фильмах, будет обращено против него. Пока Эмиль как будто лишь строил догадки, не особенно озвучивая доказательства. Вера надеялась, что они у него все же есть.