Тысяча и одна ночь. Том XIII

«Ах, прочь любовь и все её горести –Спалила сердце мне она пламенем!»Но вот теперь спасён от обмана я,От крайностей и бед её спасся я,Так не кори в смущение впавшего,Что восклицает, страстью охваченный:«Ах, прочь любовь и все её горести –Спалила сердце мне она пламенем!»Прощающим влюблённых в их бедах будь,Помощником хулителей их не будь,И берегись стянуть ты верёвку ихИ страсти пить не принуждай горечь их.Ах, прочь любовь и все её горести –

Спалила сердце мне она пламенем!Ведь был и я среди рабов прежде вас,Подобен тем, кто ночью спит без забот.Не знал любви и бдения вкуса я,Пока меня не позвала страсть к себе.Ах, прочь любовь и все её горести –Спалила сердце мне она пламенем!Любовь познал и все униженияЛишь тот, кто долго страстью мучим был,Кто погубил рассудок свой, полюбив,И горечь пил в любви одну долго он.Ах, прочь любовь и все её горести –Спалила сердце мне она пламенем!

Как много глаз не спит в ночи любящих,Как много век лишилось сна сладкого!И сколько глаз, что слезы льют реками,Текущими от мук любви вдоль ланит!Ах, прочь любовь и все её горести –Спалила сердце мне она пламенем!Как много есть безумных в любви своей,Что ночь не спят в волненье, вдали от сна;Одели их болезни одеждою,И грёзы сна от ложа их изгнаны.Ах, прочь любовь и все её горести –Спалила сердце мне она пламенем!Истлели кости, мало терпения,

Течёт слеза, как будто дракона кровь.Как строен он! Все горьким мне кажется,Что сладостным находит он, пробуя.Ах, прочь любовь и все её горести –Спалила сердце мне она пламенем!Несчастен тот, кто мне подобен по любвиИ пребывает ночью тёмною без сна.Коль в море грубости плывёт и тонет он,На страсть свою, вздыхая, он сетует.Ах, прочь любовь и все её горести –Спалила сердце мне она пламенем!Кто тот, кто страстью не был испытан векИ козней кто избег её» тонких столь?

И кто живёт, свободный от мук её,Где тот, кому досталось спокойствие?Ах, прочь любовь и все её горести –Спалила сердце мне она пламенем!Господь, направь испытанных страстьюИ сохрани, благой из хранящих, их!И надели их стойкостью явноюИ кроток будь во всех испытаньях к ним.Ах, прочь любовь и все её горести –Спалила сердце мне она пламенем!»

И когда Нур-ад-дин завершил свои последние слова и окончил свои нанизанные стихи, дочь везиря сказала про себя: «Клянусь Мессией и истинной верой, этот мусульманин – красивый юноша, по только он, без сомнения, покинутый влюблённый. Посмотреть бы, возлюбленный этого юноши красив ли, как он, и испытывает ли он то же, что этот юноша, или нет? Если его возлюбленный красив, как и он, то этот юноша имеет право лить слезы и сетовать на любовь, а если его возлюбленный не красавец, то погубил он свою жизнь в печалях и лишён вкуса наслаждения…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Восемьсот восемьдесят восьмая ночь