Тысяча и одна ночь. В 12 томах

И, услышав эти ужасные слова, смелость которых была неслыханна, султан пожелтел и переменился в лице; и члены его упали без сил; и он потерял слух и зрение; и он уподобился пьяному без вина; и он зашатался, с пеной на губах; и, наконец, лишенный сил, он упал на землю и долгое время оставался в этом положении, и генеалог даже не знал точно, умер ли он от этого удара, или только полумертв, или еще жив. Но наконец он пришел в себя, и, поднявшись и собрав свои мысли, он повернулся к генеалогу и сказал ему:

— Теперь, о человек, клянусь истиной Того, Кто посадил меня на шею слуг Своих, если твои слова действительно справедливы и если я удостоверюсь сам в их истине путем положительных доказательств, я желаю окончательно и бесповоротно отказаться от престола, которого я недостоин, и передать царскую мою власть в твое распоряжение. Ибо ты более заслуживаешь этого, и никто не будет более тебя достоин занять это положение. Но если я найду, что слова твои ложны, я обезглавлю тебя!

И генеалог отвечал:

— Слушаю и повинуюсь! В этом я не вижу никакого неудобства!

Тогда султан, встав на обе ноги, без малейшего промедления бросился с саблей в руке к покоям султанши-матери, вошел к ней и сказал:

— Клянусь Тем, Кто воздвиг небо и отделил его от воды, если ты не скажешь мне правду, о чем хочу спросить тебя, я изрублю тебя вот этой саблей в мельчайшие куски!

И он потрясал своим оружием и вращал горящими глазами, и от ярости пена струилась с губ его. И султанша-мать, сразу запуганная и пришибленная этим непривычным ей языком, воскликнула:

— Имя Аллаха над тобою и вокруг тебя! Успокойся, о дитя мое, и спрашивай меня обо всем, что ты хочешь знать, и я не иначе буду отвечать тебе, как только по предписаниям Всеправедного!

И султан сказал ей:

— Скажи тогда мне скорее, сын ли я султана, отца моего, и сын ли я царского рода предков моих? Ибо одна ты можешь мне открыть это!

И она отвечала:

— Тогда без всяких околичностей я скажу тебе, что ты несомненный сын повара. И если ты хочешь знать, как это было, то вот. Когда султан, твой предшественник, тот, которого ты до сих пор считал своим отцом, взял меня себе в супруги, он по обычаю сошелся со мной. Но Аллах не благословил его плодовитостью, и я не могла дать ему никакого потомства, которое доставило бы ему радость и закрепило бы престол за родом его. И вот когда он увидел, что у него нет детей, он погрузился в печаль и потерял и аппетит, и сон, и здоровье. И его мать побуждала его взять надо мною еще одну супругу. И он взял себе надо мною вторую супругу. Но Аллах не благословил его плодовитостью. И мать посоветовала ему взять еще третью женщину. Тогда я, видя, что я наконец буду низведена до последнего ранга и что это, впрочем, нисколько не улучшит положение султана, решилась спасти свое влияние, спасая одновременно передачу престола по наследству. И я только дожидалась благоприятного случая, чтобы осуществить этот замысел.

И вот однажды султан, который все время был лишен аппетита и худел, захотел поесть фаршированного цыпленка. И он приказал повару зарезать одну из птиц, которые находились в клетках под окнами дворца. И этот человек пошел, чтобы взять из клетки одну из птиц. Тогда я, хорошенько рассмотрев повара, нашла, что он вполне пригоден для осуществления моего намерения, потому что он был здоровый молодой человек, широкоплечий и гигантского роста. И, наклонившись из окна, я сделала ему знак войти через потайную дверь. И я ввела его в мое помещение. И то, что произошло между мною и им, продолжалось очень недолго, потому что, лишь только он закончил свое дело, я вонзила в его сердце кинжал. И он, мертвый, упал навзничь. И я приказала верным своим прислужницам убрать его и тайно закопать в яму, вырытую ими для этого в саду. И в этот день султан не ел фаршированного цыпленка, и он пришел в большой гнев по причине необъяснимого исчезновения своего повара.

Но девять месяцев спустя, день в день, я принесла тебя в мир здорового, каким ты остаешься и до настоящего времени. И рождение твое очень обрадовало султана, к которому вернулись и здоровье, и аппетит; и он осыпал милостями и подарками визирей, фаворитов и всех обитателей дворца и устроил большие празднества и общественные увеселения, которые продолжались сорок дней и сорок ночей. И такова истина о твоем рождении, твоем племени и твоем происхождении. И я клянусь пророком, — мир и молитва над ним! — что я сказала тебе все, что знаю. Аллах всемогущ!

Услышав этот рассказ, султан поднялся и ушел, плача, от своей матери. И он вошел в тронную залу и сел на пол перед третьим генеалогом, не говоря ни слова. И слезы продолжали струиться из глаз его и текли по длинной бороде его. И по истечении некоторого времени он поднял голову и сказал генеалогу:

— Аллах над тобою, о уста истины, скажи мне, как мог ты открыть, что я незаконнорожденный и низкого происхождения?

И генеалог отвечал: