Тысяча лет Русского Афона. Духовный подвиг русского монашества

Просветительскую деятельность вела и монастырская фотография, так как для приезжавших на Афон ученых в ней изготовляли снимки с редких рукописей, в том числе хранившихся в других монастырях. Об этом, в частности, говорилось в воззвании братии обители к русским эмигрантам накануне начала Второй мировой войны[642]. Работала фотография Руссика и в военный период. В монастырском архиве сохранилось описание имущества фотографической кельи от 4 декабря 1946 г., тогда ею заведовал монах Ипатий

[643].

* * *

Просветительско-миссионерская деятельность братии Свято-Пантелеимоновского монастыря как до начала Первой мировой войны, так и после ее окончания наиболее активно развивалась в Закарпатье (Карпатской Руси) среди проживавшего там восточно-славянского, близкого к украинцам и русским народа русины (карпаторуссы). Хотя в конце XIX — начале XX в. этот край принадлежал Австро-Венгерской империи, там началось возрождение Православия. С 1890-х гг. насельники Руссика отправляли карпаторуссам иконы, священные изображения, духовные книги, брошюры и листовки; братия монастыря также поддерживала контакты с деятелями православного движения Карпатской Руси.

Духовным вождем этого движения стал прославленный в лике святых в 2001 г. преподобный Алексий Карпаторусский (Кабалюк). В 1905 г. он начал активную проповедь среди карпаторусского народа за возвращение греко-католиков к отеческой вере. Постепенно православное движение охватывало все большее число жителей Закарпатья, и в 1907 г. на тайном собрании его активных деятелей в селе Ильницы было решено направить А. И. Кабалюка на Святую Гору, чтобы он привез оттуда православные святыни для укрепления духа верующих[644].

В следующем году Александр Иванович, побывав перед этим в Иерусалиме, на Святую Троицу прибыл в Свято-Пантелеимоновский монастырь. В обители к этому времени подвизался монах Вячеслав (Агоста), русин из села Березова, который познакомил А. И. Кабалюка с игуменом Мисаилом. Выслушав рассказ о православном движении на Карпатской Руси, игумен собрал Собор старцев монастыря, на котором 8 июля 1908 г. было решено торжественно присоединить Александра Кабалюка к Православной Церкви. Присоединение произошло третьим чином, через покаяние и отречение от католического вероисповедания. Причастившись Святых Таин, Александр получил из рук архимандрита Мисаила икону Божией Матери «Акафистная» со словами «Примите от меня эту икону Божией Матери и отвезите ее в свой край, как благословение Святой Горы»[645]

.

С этого акта, по благословению старцев Свято-Пантелеимоновского монастыря, началось возрождение Православия в Карпатской Руси, которое возглавил преп. Алексий. Из Руссика А. И. Кабалюк уехал в родное село, а в 1909 г. отправился в Российскую империю послушником в Яблочинский Свято-Онуфриевский монастырь на Холмгцине. 5 мая 1910 г. с благословения афонского игумена Мисаила он принял в этой обители монашеский постриг, и 15 августа 1910 г. был рукоположен во иеромонаха[646].

Второй раз преп. Алексий посетил Афон в сентябре 1910 г. уже в священном сане с заграничным паспортом подданного Российской империи. Целью этого приезда (через Одессу и Константинополь) была замена российских иноческих документов на афонские, что значительно облегчило бы ему возвращение на Родину со стороны австро-венгерских властей. Игумен Мисаил радушно принял его, разрешил служить в монастыре, а также добился разрешения у Протата Святой Горы на служение иеромонаха Алексия во всех обителях Афона. Четыре месяца о. Алексий жил на Афоне, пока в начале января 1911 г. не получил от архимандрита Мисаила удостоверение о том, что он является насельником Свято-Пантелеимоновского монастыря. Этот документ подлежал утверждению со стороны Константинопольского Патриарха как канонического епископа Святой Горы, поэтому иеромонах Алексий направиться с Афона в Константинополь. В январе 1911 г. архимандрит Мисаил проводил его в дальний путь, снабдив сопроводительным письмом к Вселенскому Патриарху, тремя комплектами облачений, иконами, церковными книгами и золотой чашей для совершения святой евхаристии[647].