Тысяча начал и окончаний

Она затряслась в тишине после этих слов. Молнией пронеслось воспоминание о том, как умирала мать, а из разбитого окна в дом неслись крики солдат и андроидов, и она резко отвернулась, не в силах вынести его упорный взгляд. Крышка слетела с баночки с приправой в ее руке, и содержимое фонтаном полетело через столешницу.

– А-а-ах! – Менг отшатнулся назад. Один глаз он плотно зажмурил, руки его взлетели к лицу, пальцы скрючились от боли. Йер в панике обежала вокруг стола и повела его к раковине.

– Вода, – сказала она, открывая кран.

Он наклонился над струей воды и начал промывать глаз, тихо ворча и шипя от боли. Она прикусила губу, чувство вины разбавило другие спутанные эмоции, и она вернулась к столешнице. Они не могли позволить себе зря израсходовать такое количество приправы, поэтому она собрала рассыпавшуюся смесь соли с перцем в ладони и ссыпала ее обратно в баночку.

– Все еще жжет, – проворчал Менг, опираясь ладонями на края раковины с двух сторон. Йер оглянулась через плечо и посмотрела на его лицо. Глаз был красный и воспаленный, а веко начало опухать. – Я схожу к знахарке. Оставайся тут.

Через несколько секунд он ушел, захлопнув за собой дверь. Знахарка жила через пару домов от них, и наряду со своим обычным занятием – установлением контактов с духами для исцеления больных – она также снабжала соседей простыми средствами из трав для лечения бытовых травм. Куда бы знахарка ни шла, она брала с собой плетеную корзинку, полную сушеных листьев, корешков и порошков из толченой коры.

Через несколько секунд Йер поняла, что осталась одна. Она почти не колебалась, и выбежала из дома. Аланг открыл дверь после того, как она постучала второй раз. Не успел он с ней поздороваться, как она выпалила:

– Я думаю, мой папа – андроид!

Аланг заморгал. Возможно, ей следовало начать как-то иначе.

– Я думаю, ты преувеличиваешь, – произнес он наконец.

Она схватила его за руку и потащила к тыльной стороне их дома. Когда они устроились в тесном пространстве под лестницей, Йер зашептала:

– Говорю тебе, Аланг, он уже давно сам на себя не похож! После запрета. Он почти глаз с меня не сводит, почти не разговаривает, а когда что-то говорит, то это нечто очень странное. Он только что рассуждал об эмоциях и о том, что мозг – это сложная цепь.

– Не уверен, что это каким-то образом доказывает твое предположение, – ответил Аланг. – Кроме того, их уже не осталось. В этом и был смысл запрета.

– Но как мы можем быть уверены? – прошептала она. – Они были достаточно умными, чтобы взбунтоваться. Невозможно сказать, на что они способны.

А если андроиды растворились в обществе людей и заменили собой ученых, которых отправили в ссылку и подвергли остракизму за создание андроидов? Это была блестящая и пугающая мысль.

Она рассказала ему о тайных разговорах Менга и о том, что видела на его планшете.

– Я просто не знаю точно, почему он рассматривает схемы их собственных систем, разве только… – она ахнула. – Что, если они модифицируют сами себя?

Приближались чьи-то шаги, и они оба замолчали. Сердце Йер стучало в ушах так громко, что она почти не слышала, как Менг бегает по квартире и ищет ее. Она делала медленные, глубокие вдохи, чтобы успокоиться, прижималась плечом к груди Аланга. Юноша обнял Йер одной рукой и сжал ее плечо.

– Послушай, – прошептала она, потому что, хотя Аланг ее слушал, она не была уверена, что он ей верит. – Я не знаю, что происходит. Я только знаю, что он уже не тот человек, каким был до запрета. И что бы он теперь ни собирался предпринять, это имеет отношение к андроидам.

– Йер, – прошептал он в ее волосы. Она повернула голову, и его губы прижались к ее уху. – Что бы ни происходило с твоим отцом, мы это выясним. Ты не одна. Понятно?

Свет проникал сюда только через многочисленные щели в старых ступеньках, и бросал яркие полосы на переносицу Аланга, на его скулу, на челюсть. У нее заболело в груди. Она и не подозревала, как ей необходимо было услышать эти слова.

– Спасибо, – прошептала она, а потом прикоснулась губами к его губам.

Он втянул воздух, но не отстранился. Вместо этого его ладонь нашла ее щеку, и он ответил на ее поцелуй, самым легким прикосновением губ, приглашением к дальнейшему.

Характерное позвякивание бипода Менга раздалось в теплом воздухе. Йер отпрянула назад, ударилась виском о дерево. Она выругалась, потом высунула голову из-под лестницы. У нее все еще горели губы, но сейчас было совсем не подходящее время для того, чтобы узнать, каким может быть настоящий поцелуй.

– Куда он собрался? – спросил Аланг.

– Он сказал, нам надо быть в каком-то месте, – ответила она. – Я должна была поехать с ним, но он не сказал куда.

– Ну, – произнес он, выбираясь из-под ступенек. – Давай выясним. Пошли.

Йер последовала за ним, а он побежал к навесу их семейного ховера.

– Что ты собираешься делать?

Он сверкнул зубами в улыбке.

– Мама спустит с меня шкуру, если узнает, что я одолжил ее бипод без разрешения, но я считаю, что в такой ситуации стоит рискнуть.

– Я перед тобой в долгу.