Читаем Тысяча осеней Якоба де Зута полностью

После тоннеля тории, дорога выпрямляется. Храм горы Ширануи возвышается перед ними.

Крыши торчат из‑за высокой стены. Слабый свет пробивается из щели между створками ворот.

Он слышит клавесин доктора Маринуса. Думает:

— Невозможно.

Его щека вжимается в прихваченные морозом опавшие листья, мягкие, как женский живот.


Сознание входит через ноздри носа и расползается по всей голове, но тело не может двигаться. Вопросы и предположения появляются сами по себе, будто толпа гостей, пришедших к больному. «Ты снова потерял сознание», — говорит один. «Ты в монастыре на горе Ширануи», — говорит другой, и потом все вместе: «Тебя опоили», «Ты сидишь на холодном полу», «Да, тебя опоили: Тануки постарался», «Руки у тебя связаны за колонной, к которой ты привалился за спиной, и лодыжки связаны», «Шузаи предал кто‑то из его людей?»

— Он уже может слышать нас, настоятель, — говорит незнакомый голос.

Откупоренное горлышко стеклянной бутылочки скользит по ноздрям Узаемона.

— Благодарю вас, Сузаку, — этот голос знакомый, но еще не узнаваемый.

Запах риса, саке и соленых овощей предполагает помещение склада.

Письма Орито. Ощущение пустоты на животе. «Их нет».

Осиный рой боли перемещается по его туго соображающей голове.

— Открой глаза, младший Огава, — говорит Эномото. — Мы не дети.

Он повинуется. Лицо владыки Киоги высвечивается из темноты лампой.

— Ты достойный ученый, — говорит лицо, — но жалкий вор.

Три или четыре человеческие тени наблюдают за ними из глубин склада.

— Я пришел сюда, — говорит Узаемон, — не для того, чтобы украсть что‑то ваше.

— Зачем вынуждать меня говорить очевидное? Храм на горе Ширануи — часть феода Киога. Сестры принадлежат храму.

— Мачеха не имела права ее продать, а вы — купить.

— Сестра Аибагава — довольная всем служанка Богини. У нее нет желания уходить отсюда.

— Пусть она скажет мне это сама.

— Нет. Некоторые привычки ее прежней жизни надобно… — Эномото делает вид, что ищет правильное слово, — …отсечь. Ее раны затягиваются, но только нерадивый Владыка-настоятель допустит, чтобы когда‑то близкий ее сердцу мужчина вновь разбередил их.

«Другие, — думает Узаемон. — Что с Шузаи и остальными?»

— Шузаи жив, в порядке, — отвечает на высказанный вопрос Эномото. — Ест на кухне с другими десятью. Твой заговор доставил им некоторые проблемы.

Узаемон отказывается в это верить.

— Я знаю Шузаи десять лет…

— Он верный друг, — Эномото старается удержаться от улыбки. — Но не твой верный друг.

— Ложь, — настаивает Узаемон, — ложь. Уловка, призванная подобрать ключ к моим мыслям…

— Зачем мне врать? — Темно — синий шелк всплескивается вверх, когда Эномото подсаживается поближе. — Да и вообще, такое завершение истории жизни Огавы Узаемона вызывает досаду. Усыновленный некогда знаменитой семьей, поднявшийся благодаря своему таланту до высокого ранга, наслаждающийся уважением Академии Ширандо, постоянным доходом, красивой женой и завидной возможностью торговли с голландцами. Кто бы захотел большего? Огава Узаемон захотел большего! Он заразился болезнью, которую весь мир называет любовью. И, в конце концов, она его и погубила.

Человеческие тени приходят в движение.

«Я не стану умолять его о пощаде, — клянется Узаемон, — но я должен узнать, что и почему».

— Сколько вы заплатили Шузаи за предательство?

— Да перестаньте! Услуга владыке Киоги дороже любых денег.

— Там был юноша, стражник, его убили у Ворот — на- полпути…

— Шпион на службе владыки Саги: твоя авантюра предоставила нам отличную возможность избавиться от него.

— Зачем тащить меня на гору Ширануи?

— Убийство в Нагасаки могло привести к неудобным вопросам, и, как это романтично, твоя смерть так близко от возлюбленной: она же в считаных шагах от тебя! Я не смог устоять перед таким искушением.

— Позвольте мне ее увидеть. — Осы в голове Узаемона гудят все громче. — Или я убью вас, когда приду сюда с той стороны.

— Это ж надо, предсмертное проклятие от ученого Ширандо! Увы, у меня есть доказательства, установленные опытным путем, которые примет Декарт и даже доктор Маринус, что проклятие умирающего не работает. Много лет тому назад многие сотни мужчин, женщин и даже детей поклялись утащить меня в ад. Но тем не менее, как ты видишь, я все еще здесь: расхаживаю по этой прекрасной земле.

«Он хочет увидеть мой страх».

— Значит, вы верите в безумные догмы ордена?

— О да. Мы нашли несколько интересных писем у тебя, но не тот кизиловый футляр. Хорошо, я не буду обещать, что ты можешь купить им свою жизнь: твоя смерть стала необходимостью в тот самый час, когда травница постучала в твои ворота. Но ты можешь спасти резиденцию Огава от уничтожающего огня, который сожжет все в шестом месяце года. Что скажешь?

— Два письма, — врет Узаемон, — переданы сегодня Огаве Мимасаку. Одно вычеркивает меня из списка членов семьи Огава. Другое оповещает о разводе с женой. К чему уничтожать дом, который более никоим образом со мной не связан?

— Просто от злости. Отдай мне свиток или умрешь, зная, что они тоже умрут.

— Скажите, зачем вы украли дочь доктора Аибагавы?

Эномото принимает решение пойти ему навстречу и объяснить:

Перейти на страницу:

Похожие книги