Тысячелетие вокруг Каспия

С одной стороны, засуха X в. была полезна, ибо кыргызы покинули степь, превратившуюся в пустыню, и ушли домой, в Минусинскую котловину. Война их с уйгурами, не кончившись, загасла. Кровь перестала литься на пересохшую землю. Но с другой стороны, кочевники, покидавшие родину и терявшие связь с ландшафтом, невольно упрощали этносистемы и теряли традиции, как это было с гузами и кыпчаками.

Именно поэтому они воспринимались в окрестных странах как «дикари», тем более что в X–XII вв. никто из соседей не знал истории хуннов, тюрок и уйгуров. Обывательскому мышлению свойственно считать, что увиденное им теперь было таким всегда, а беду соседа рассматривать как его неполноценность. Так и создалось устойчивое мнение, что кочевники Азии — это дикари, трутни человечества, неспособные воспринимать культуру. Нужно ли говорить, что это неверно и антинаучно?

Поэтому направимся за осколками степных каганатов на Запад, где сложили буйные головы последние тюркские богатыри. Однако здесь нам придется изменить точку отсчета и способ изложения. До сих пор в центре нашего внимания находились сами степняки, и мы проследили закономерность их этногенеза. Но это удалось нам лишь потому, что был строго выдержан уровень приближения — суперэтнический. Но тюрки на чужбине, оторванные от родной степи, уже не представляли собой самостоятельных этнических систем, а образовывали либо отдельные рассеянные консорции (как гулямы), в которых соблюдался общий для всех этнических уровней принцип объединения «своих», либо небольшие популяции (субэтносы), инкорпорированные этносами Ближнего Востока. Поэтому судьба последних тюрок уже не была связана с внутренней закономерностью их собственного этногенеза этногенетическое время тюрок остановилось, — а определялась возрастом вмещавших их суперэтносов и контактами последних между собой. Вот почему мы вынуждены теперь обратиться к Миру ислама и его соседям — Византии и Западной Европе, в препирательствах которых угасали лучи великой тюркской славы.

67. «Мир ислама»

Названия обманчивы. Слово «ислам» обозначает одно из исповеданий монотеизма, но оно же выступает как наименование огромной суперэтнической целостности, особой культуры, системы государственных образований и мировоззрений. Но и это очень важно. В этой системной целостности (суперэтнической) далеко не все были мусульманами, хотя и числились таковыми. И речь идет не об иноверцах: христианах, гебрах-огнепоклонниках, иудеях, язычниках, а о членах мусульманской общины, претендовавших на правоверие. Это обстоятельство имело столь большое значение для этногенеза арабо-мусульманского суперэтноса, что стоит уделить внимание тому, как это могло произойти, т. е. история феномена.

По библейской легенде, арабы произошли от наложницы Авраама — Агари и их сына Исмаила. Авраам, родив от жены своей Сарры Исаака, выгнал Агарь и Исмаила в пустыню. Исмаил нашел источник воды, чем спас свою мать и себя, но неприязнь между его потомками и потомками Исаака сохранилась. И ведь не исключено, что сама легенда сохранена для объяснения той вражды, которая разделяет эти этносы с XVIII в. до н. э., хотя, казалось бы, им ссориться было не из-за чего.

До VI в. арабы вели себя тихо. Одни пасли верблюдов — бедуины, другие в оазисах разводили финиковые пальмы и работали проводниками купеческих караванов через Каменистую Аравию — Хиджас, третьи блаженствовали в Йемене, подвергаясь время от времени вторжениям абиссинцев или персов. Но все они находились в гомеостазе (равновесии с ландшафтом) и были далеки от участия в исторических событиях, хотя постоянная война Рима с Ираном протекала на границах их страны.

Этногенетический взрыв, подобный взрывам, создавшим как хуннов, сарматов и парфян в III в. до н. э., так и Византию и Великое переселение народов в Европу во II в. н. э., в Аравии наступил в VI в. и протекал одновременно в Синде, Тибете, Северном Китае, Корее и Японии, о чем мы уже частично сказали.

Аравия в V–VI вв. была раздробленна и бессильна. Именно это открыло в нее двери для самых разнообразных культурных влияний. В город Ятриб — будущую Медину убежали от римлян уцелевшие евреи, туда же скрывались христианские еретики: там же учили арабов зороастризму персидские маги, а вокруг бродили по пустыне бедуины, поклонявшиеся звездам и особенно Зухре — планете Венера. В торговой Мекке святыней был камень, упавший с неба, — метеорит. Но мекканцы были люди практичные. Они принимали в свой город паломников, дозволяли им поклоняться черному камню, а воду и финики продавали по повышенным ценам. Так, в благодатной тишине, жила Аравия, пока не начала раскаляться внезапно возникшим внутренним жаром.