У грани

Полиция приехала на четвёртый день, с утра пораньше, мы уже успели позавтракать, но ещё не убрали со стола, их пригласили выпить кофе, но они отказались и с уважением общались во дворе через Гришу и Дюню с отцом, помогал переводить и Фёдор. Батя не знал английского, а сербы русского, хотя пожилой полицай, который уже нас хорошо знал сказал, что русский язык он учил давно ещё в школе, но забыл. Второй полицейский был на ферме и поинтересовался, где наши женщины, почему не приезжают? На что мы ответили, что с начало хотим сделать ремонт, а вот потом их и пригласим. Большинство вопросов они задавали отцу и уточнили, когда у него интервью назначено и поедет ли он ещё на родину? Осматривать ничего не стали, убедились, что порядок и пожилой полицейский по имени Боян, предложил помочь отцу приобрести живность для фермы, он был младше бати. Отец записал его координаты, оказывается у его родителей дом недалеко от них за холмами, и они продадут и доставят живность если надо. Ещё сказали, что сербы ничего не забыли и не простили американцам. Жители на рынках до сих пор ругаются на них, что страну бомбили ураном и другими вредными веществами, и она кормилица загажена и загрязнена, и потому продукты уже не такие, как раньше, но это ближе к Белграду. Пояснили, что в полиции знают, что на ферме будет жить большая русская семья и они этому рады, а раньше ферму построил очень уважаемый человек. Сербам жаль, что русские братья селятся на севере и он сожалеет, что откуда мы приехали, плохо живётся простым честным людям. Полицейские имели точную информацию, сколько приезжает сюда народу из России. Провожал их отец с Гришей и каждому у машины вручил по бутылке водки, которые принёс Николай, не как полицейским, а как братушкам, те взяли. Отец заверил, что созвониться насчёт живности, надо с начало ремонт сделать. Если денег хватит, а цена приемлемой скоро приобретут живность, семена и продукты. А ещё он хотел пообщаться с родителями полицейского, узнать тонкости по разведению скота и что, когда сажать и как ухаживать. Эти пожилые люди знают и поучиться у них не зазорно, молодым ничего не надо, а нам надо ухаживать и любить землю, тогда и она прокормит. Гришка замаялся переводить и было видно, что он еле себя сдерживает, а те всё болтают и болтают, но наконец нудя тина, для него закончилась и он облегчённо выдохнув убежал в дом.

— Всё больше не приедут. Ты для них батя стал авторитет, особенно если живность возьмём, — поздравил его Фёдор.

— Да я сынок и не шутил, взял бы, но финансы поют романсы…

— Мы чуть позже обсудим батя, вместе с братьями, - пообещал Фёдор.

В очередной раз после ужина мы собрались на террасе, и отец поблагодарил нас в который раз, и признался, что он бы не вытянул. Попросил нас держаться друг за друга, уважать и прощать, чтобы не случилось. Эти первые январские дни, насыщенные дождями и малосолнечными парни отдыхали, вели обычные разговоры как жили, о плохом и о хорошем, пока не задавали вопросов о том, что будем делать дальше, души заряжались жизненной энергией. Первая зима в Сербии, интересное время года. Есть у сербов такое слово, которое звучит везде — «полако» — в этом слове заключается их мировоззрение, мировосприятие и как напоминание друг к другу, оно раздражает многих приезжих, переводится, как «не торопись, потихоньку, не спеша, расслабленно, с удовольствием», что мы русские на их взгляд не понимаем этого и не умеем просто жить и радоваться жизни. Отец поведал нам о предках и их именах, просветил нас, что мы есть седьмое колено, а не «Иваны, не помнящие родства», спасибо деду, который всё расписал и передал ему, и если мы будем помнить имена пращуров, то замкнутый круг разорвётся, свыше будет дано право выбирать себе пути-дорожки. Илья записывал, у него нездоровый интерес к родне, Гришка его подколол.

— Ты что, книгу собрался писать?

Но передышка заканчивалась, братья ожидали, что скоро напялят на себя ярмо, чтобы выжить.

Через три дня после визита полиции Фёдор и отец рано утром в четверг, уехали за покупками в город, они выпустили собаку во двор в надежде, что она особо не напакостит и даст поспать парням. Они поехали подкупить свежего хлеба и сухого корма для собаки. Документы отца и Николая рассматривают в миграционном отделе, пройдёт недели три-четыре, растянется процедура, поэтому отца пора ввести в курс дела. Остановившись перед трассой, они закурили, не выходя из машины.