У границы мрака

Понаблюдав, как юркие кибы и фозмы собирают лагерь: из крейсера выгрузили жилые модули класса «турдом», в которых могли свободно разместиться десять человек (каждый член группы получил по двухкомнатному номеру со всеми удобствами), пищевые синтезаторы, полевую кухню, запасы продовольствия и воды на год, три катера, исследовательский комплекс «Аргус», а также оружие (куда ж без него, как сказал Мишин), – Вересов поднялся в рубку корабля.

В рубке, как всегда, царили тишина и сверкающая чистота. Экипаж находился в рабочем состоянии, контролируя каждый свою систему, и только капитан Бугров казался гостем, неспешно прогуливаясь по залу мимо супертехнологичных ложементов членов экипажа. Увидев Вересова, он поднял брови и остановился.

Все совещания и обсуждения сложившейся ситуации были закончены, распоряжения отданы, и говорить было не о чем. Но Бугров не стал уточнять у начальника экспедиции, что тот забыл в крейсере.

– Депешу в ЦУП, – сказал Вересов, избегая смотреть прямо в лицо капитану.

– Послана, – сказал Бугров.

– Ответ?

– Ответа нет.

В принципе эту тему можно было не затрагивать. Даже мгновенная ВСП-связь не гарантировала обмен посланиями на расстояниях в сотни парсеков, а тем более в условиях плотной упаковки ядра галактики звёздами. Несмотря на безупречную ориентацию в пространстве, компьютер крейсера мог элементарно не попасть «шпагой суперструны» в Солнечную систему. Вересов знал это, но всё равно спросил.

– Через час пошлём ещё одну, – пообещал Бугров. – Кстати, можем попросить Копуна…

– Нет! – отрезал Вересов.

– Понял.

Вересов помолчал, глядя на овал Мертвеца в глубине центрального виома – «кладбище Предтеч». Над парком Вестника горело и дымилось «небо» балджа, состоящего из миллионов разнокалиберных звёзд. Два чёрных пятна, окружённые слабо светящейся восьмёркой пылегазовых колец – две чёрные дыры, – угрюмо выпадали из общего пламенного костра звёзд, а эллипсоид Мертвеца только подчёркивал необычность пейзажа, сотворённого природой, а может быть, и древнейшими разумными существами.

– Здесь на сто лет работы, – сказал Вересов.

Бугров промолчал. Изучение «кладбища Предтеч» действительно могло затянуться на многие годы, но капитана это не волновало. Встречи с экзотическими объектами в космосе уже приелись, и он даже подумывал об отставке, но говорить об этом в данный момент не стоило. Было видно, что собеседник волнуется, хотя и старается не показывать своих чувств, а поддержать его можно было только непробиваемой уверенностью в успехе.

– Хотите что-нибудь передать на Землю? Личное?

По лицу Вересова пробежала короткая судорога.

Он помолчал.

– Нет… не стоит… впрочем… она работает на космодроме… старший аккаунт-диспетчер…

Бугров продолжал смотреть вопросительно, и Вересов добавил:

– Вероника Киуру.

Бугров кивнул.

– Что передать?

– Я вернусь. – Вересов помолчал, борясь с собой, прямо глянул на капитана. – Только одно: я вернусь!

Бугров снова кивнул.

– Передам.

– До встречи. – Вересов подал руку, сжал ответно протянутую руку капитана чуть ли не до боли и стремительно вышел из зала.

Бугров и члены экипажа, повернув головы, смотрели ему вслед.

– Переживает, – пробормотал Альберт Полонски.

– Минутная готовность! – объявил Бугров, занимая своё кресло.

Вестнику не нужно было объяснять, что следует делать. Он напрямую общался с Ломакиным, поэтому никакой суеты не возникло. В два часа дня по времени корабля «Дерзкий» взмыл над холмистой равниной парка, в небе над ним образовался светящийся тоннель, и через несколько секунд крейсер впервые за последние десять дней покинул обитель толкиновского Вестника, легко таскавшего в себе мощнейший земной космолёт.

– Стоп, машина! – привычно скомандовал Бугров.

Эрг послушно подвесил крейсер в десятке километров от ажурного, невесомого с виду веретена «вселенолёта» с заострёнными концами. Изделие обитателей Толкина выглядело красивой игрушкой на фоне сверкающих «небес», и не верилось, что эта «игрушка» способна легко пересекать космические расстояния.

– Иван? – позвал Бугров.

– Слышу, Виталий Семёнович, – весело откликнулся Ломакин, находившийся в данный момент в главном зале контроля Вестника вместе с Вересовым и его командой.

Им соорудили удобные кресла, не уступающие ложементам крейсера по технологическому оснащению и защитным свойствам, а Копун добавил линии связи и обзора, что позволяло его пассажирам чувствовать себя как в роскошных каютах круизного космического лайнера.

– Даль Данилович?

– Всё отлично, капитан, – ответил Вересов.

– Удачи!

– Благодарю.

– Будем ждать вас на Земле.

– Не переживайте, командир, – добавил Ломакин. – Мы не потеряемся. Не забудьте про Курта, вдруг он найдёт способ освободиться.

– Это уже не ваша забота, Ваньша, – засмеялся Андрей Нарежный. – Летите с лёгкой душой.

Несколько мгновений веретено «вселенолёта» плыло рядом с «Дерзким», как необычной формы воздушный шар, затем его очертания исказились, и оно исчезло.

Общий вскрик вырвался из уст свидетелей его старта:

– Хоп!

И стало тихо…

4