У истоков Броукри (СИ)

Достаю из сумки телефон и откидываю назад голову. Внутри трепещет волнение. Не отступлюсь, теперь уж точно. Эрих жив. И я найду его, даже если мне придется спрыгнуть со второго этажа. Подруга поднимает трубку почти сразу.

— Адора? Как я рада, что ты…

— Мне нужна твоя помощь. Мой отец собрал людей, и сейчас на площади начнется не просто фильм ужасов, а самая настоящая резня.

— Что?

— Лиз, мне из дома не выбраться. Он поставил охрану.

— Какую еще охрану, — недоумевает подруга. — Зачем?

— Просто придумай что-нибудь. Люди отца повсюду. За моей дверью, на улице. Даже через окно я не выберусь.

— Ох, Дор, тебе не кажется, что сейчас неразумно идти на площадь? Это может быть опасно. Точнее, это опасно. Безрассудно и глупо.

— У него Эрих.

Лиз замолкает. Я слышу, как она со свистом втягивает воздух.

— Эрих? Что за бред, не понимаю. Зачем он твоему отцу? И с какой стати он закрыл тебя в комнате? Что происходит, Дор?

— Помоги мне. Сама я не выберусь.

— Но как? Святая Мария и Иосиф, с тобой не жизнь, а сериал. То маньяки, то убийцы, отцы с нездоровой психикой. Ты, наверно, рассчитываешь, что я супергерл, и я подлечу за тобой на второй этаж, но нет. Прости, я не умею летать! И не знаю того, кто умеет.

— Значит, я просто прыгну.

— Эй, лечить одним прикосновением я тоже не умею.

— Лиз, пожалуйста, помоги. — Я крепко сжимаю в пальцах телефон и морщусь. — Отец собирается подорвать административный корпус. Погибнут люди. Эрих может погибнуть. Я должна выбраться, должна! Но я не знаю, как.

Подруга тяжело выдыхает, и я невольно представляю ее надутые губы, сморщенные брови. Лиз не любит рисковать жизнью. Да и никто не любит. Кроме всяких влюбленных безумцев. Обычно здравый смысл побеждает, а у романтиков один кисель в голове.

— Я скоро приду. — Сдается подруга. — А ты не сходи с ума. Слышишь?

— У нас времени до двенадцати.

— Еще целый час. Даже больше. Не паникуй.

Я соглашаюсь:

— Да, ты права. Приходи поскорее.

Я опускаю руки и взволнованно осматриваюсь.

Моя комната всегда была моим бункером. Я могла часами сидеть на подоконнике и читать. Теперь здесь слишком тесно. Когда-то источник вдохновения, когда-то укрытие и хранилище мыслей, а теперь обычная спальня. Холодная и пустая. Почему-то усмехаюсь. Как быстро вещи теряют смысл, едва его обретает нечто иное, более важное. Я сажусь на кровать и подгибаю под себя ноги. Ждать невыносимо, но что еще я могу? Нужно просто ровно дышать. Лиз придет, мы придумаем что-то, и я унесусь отсюда к чертовой матери. Кладу голову на колени, прикусываю губу и мечтательно застываю. Как странно, наверно, никуда не бежать. Найти то самое место с тем самым человеком и остановиться. Понять, что большего от жизни и не нужно. Что это за состояние? Покой? Но покой — это смерть. Не понимаю. Неужели, чтобы в полной мере насладиться тишиной — нужно умереть?

Внезапно по комнате разносится кряхтящий крик. Я резко поднимаю голову и гляжу на незваного гостя, усевшегося на спинку стула. Вскидываю брови. Угольный ворон тихо и дергано топчется на деревяшке, переминаясь с одной лапки на другую. Влетевший через окно, он и не подозревал, что впорхнул в клетку. Улетай — так и хочу крикнуть я. Ловушка вот-вот захлопнется, и ты окажешься моим сокамерником. Улетай.

А затем внутри меня все холодеет. Ярко-красные, рыжеватые бусинки птицы глядят на меня с нескрываемым интересом. Каркая, она расправляет ободранные крылья и вновь замолкает, вытянув шею. Я рассеянно смотрю на ворона. Наверно, стоит его спугнуть, но я не могу шевельнуться. Вспоминаю историю, вычитанную мною давным-давно в какой-то книге. Души умерших превращаются в птиц. И они прилетают, чтобы предупредить о несчастье своих близких. Я придвигаюсь к ворону ближе и тихо выдыхаю. Убирайся, так и вертится на моем языке. Пошел прочь, хочу крикнуть я. Но я молчу. Бездумно гляжу на него и жду невероятного. Вдруг заговорит?

Птица резко вспархивает, едва дверь моей комнаты открывается. Я подпрыгиваю и ошеломленно застываю. Не может быть.

— Я слышал, принцессу нужно вызволить из башни? — Улыбается Конрад. Смотрю на парня и шокировано хватаю губами воздух. — Проще простого.

— Бофорт?

— Именно.

— Но ты…

— Лиз позвонила. Знаешь, ей стоит вручить премию. — Парень подскакивает ко мне и помогает встать на ноги. Криво ухмыляется. — О, видела бы ты, как она бежала от охраны в парике медовой блондинки…, это было незабываемо.

— Как она — что? — Восклицаю я.

— У нас мало времени. Боюсь, ее уже поймали, а вы с ней не сильно похожи.

— Но, Конрад, господи, откуда такие сумасшедшие идеи?

— Лиз сказала, ты планировала скинуться из окна. Не берусь судить, но, по-моему, наша идея звучит гораздо разумнее.

Смеюсь и покачиваю головой. Черт, как же я рада его видеть! Беру Бофорта за руку и тяну к выходу. Мы должны спешить. На пороге спальни валяются двое мужчин. Они не шевелятся, лишь медленно дышат, неприлично громко сопя.

— Что ты сделал?

— Не все побежали за «тобой», Дор. Этих пришлось вырубить.

— Твой отец разозлится.