У истоков европейской цивилизации

В IV период одновременно появляется большое количество предметов, представляющих собой точные копии восточных образцов, которые дают возможность датировать этот период по современному солнечному летосчислению и служат отправным пунктом для большинства хронологий доисторической Европы. Но, конечно, время, к которому относятся сами модели в Азии, может служить лишь как terminus post quem для европейских копий. Недавние открытия неожиданно повысили эти пределы. К 2600 г. до н. э., когда бронза на Востоке была уже известна, все типы предметов, упомянутые на стр. 167, были уже в ходу и в Египте и в Месопотамии. Таким образом, IV период, возможно, начался около 2600 г. до н. э. Сосуды ваттинского типа, сменившие в V период керамику Перьямоша, удивительно похожи на канфары с четырехлепестковым краем и желобчатыми ручками, распространенные в среднеминойский период на Крите и встречающиеся в микенских шахтовых могилах. Колющие мечи — характерный тип оружия V периода — получают распространение в Эгейском мире начиная со среднеминойского II. Наконец, местная керамика с ребристым орнаментом, типичная для VI периода, имеет родственные черты с посудой, которую пришельцы, разрушившие поздние поселения микенской культуры, принесли в Македонию около 1100 г. до н. э. Все это дает основание отстаивать большую хронологию, по которой начало бронзового века в области распространения дунайской культуры относится приблизительно к 2600 г. до н. э.

С другой стороны, все восточные образцы, лежащие в основе датировки этого периода, существовали в продолжение долгого времени. В Сирии и на Кипре большинство литых гривен и булавок с узловидными головками может быть отнесено к периоду между 2000 и 1700 гг. до н. э.; остальные формы на Кавказе удерживаются еще позднее. Развитие в Центральной Европе бронзолитейного ремесла можно связывать с проникновением торговли янтарем в Эгейский мир, а первые свидетельства о появлении в Греции янтаря, который мы находим в микенских шахтовых могилах, относятся приблизительно к 1600 г. до н.э. Это предположение подкрепляется и находкой в тех же гробницах алебарды и кинжала с округлым обушком. В пользу этого же предположения свидетельствуют до некоторой степени и фаянсовые бусы из унетицких могил и могил культуры Перьямоша. Имеются указания на сходство ребристых бус из Моравии и Венгрии с некоторыми образцами из одной египетской гробницы, датируемой приблизительно 1400 г. до н. э. В унетицких могилах Чехии и Нижней Австрии были обнаружены смычкообразные фибулы, встречающиеся в Греции в ХIII в. до н. э. Эти фибулы, во всяком случае, указывают на то, что унетицкая культура, ограничиваемая обычно IV периодом, на самом деле существовала дольше. Вообще малая хронология производит впечатление более вероятной.

Начало IV периода относится, должно быть, приблизительно к 1700 г. до н. э., для предыдущих периодов следует остановить выбор на более поздних из выдвинутых дат.

Но с чем бы мы ни сравнивали культуры Перьямоша и Унетиц — с раннешумерской или раннеминойской цивилизацией,— мы должны помнить, что по своему уровню они стоят на несколько ступеней ниже этих культур. По своему хозяйственному развитию они далеко отстают от анатолийских городов, предшествовавших Трое II, или от среднеэлладских поселений в Халкидике. Центральная Европа в начале бронзового века не просто отставала от Передней Азии, а была отделена от нее несколькими последовательными этапами культурного развития.

Глава VIII. Земледельцы черноземной полосы

Олтенская культура

Опоясанная Карпатами лёссовая долина Верхнего Олта стала центром богатой олтенской культуры, распространившейся по верхнему течению Муреша и на Молдавию. В самом бассейне Олта известно не менее 25 поселений этой культуры, но только одно из них — Ариушд (Эрёзд) — было тщательно исследовано. Этот поселок, помещавшийся на небольшом плоскогорье, был защищен рвом, двойным частоколом и валом; он имел площадь 5400 кв. м и насчитывал не больше 21 дома; дома были расположены в три ряда. Только один ряд расчищен целиком. Большой интерес представляют два слоя обожженной глины, сохранившей отпечатки прутьев. По-видимому, они образованы остатками двух последовательных групп домов, погибших от пожара. Дома, соответствующие нижнему слою глины, представляли собой прямоугольные сооружения с двускатной крышей, разделенные, по типу мегарона, на два помещения, но очаг или печь имелись как в основном помещении, так и в портике. Главная комната была отделана лепными украшениями из глины в виде сложных спиралей. Можно, пожалуй, предполагать наличие еще более раннего слоя с остатками жилищ, но о нем мы судим только на основании очагов, печек и вырытых в целине лёсса ям. В соответствии с архитектурными данными жизнь в поселении насчитывает три довольно длительных периода, на протяжении которых все традиции оставались неизменными.