У каждого свой путь(СИ).Тетралогия

— Обязательно. — Обернулась и как-то обыденно спросила: — Сына нашего, где похоронили?

Елена Константиновна побледнела. На лбу выступила испарина. Не желая того, всхлипнула:

— С прабабкой положили. Вместе на кладбище сходим, если захочешь.

— Мам, ты извини, я одна схожу. Я помню, где прабабушка похоронена.

— Смотрю, ты так и не переодела кольцо на левую руку…

Марина покачала головой:

— И не переодену. Я всегда его женой буду.

— Не зарекайся, Марина! Ты молоденькая, встретишь! Вокруг, наверняка, молодых ребят хватает…

Степанова вспомнила лица мотострелков в горах и кивнула:

— Хватает! Только я теперь другая…

Отец прервал тягостный разговор, скомандовав:

— Ну-ка, хватит о грустном! Гостью надо за стол сажать, а не баснями кормить!

На столе появилась бутылка красного вина и Марина впервые выпила в присутствии родителей. Заметила их наблюдающие взгляды. Вино подействовало на нее слабо, лишь раскраснелись щеки, а глаза смотрели трезво.

У четы Собиновых за время ее отсутствия появился прехорошенький мальчишка. Сам Петр Леонидович здорово изменился. Он помолодел внешне, похудел и выглядел очень хорошо. Марина застала его возле дома, качающего коляску и что-то напевающего. Он тихонько поздоровался с женщиной и приложив палец к губам, улыбаясь сказал:

— Спит, разбойник! Весь в меня, буйный! Настя пеленки стирает, а я вот во время обеда с ним гуляю.

— Как назвали?

— Сашкой!

Степанова побледнела и с трудом проглотила комок в горле. Подполковник сделал вид, что ничего не заметил, наклонился поближе. Огляделся по сторонам украдкой и выдал:

— Тебя ждали. Будешь крестной матерью у парня!

Сказано это было так, что женщина поняла — отказаться не удастся. Она кивнула:

— Хорошо, буду! Надеюсь, за две недели успеем?

Он приблизил свое лицо к ее:

— Успеем-то успеем! Только надо все это так провернуть, чтоб никто не знал. Влетит мне за крестины по первое число, сама знаешь! Настя настаивает. Не могу я против желания жены идти. А сам в церковь не пойду! Понимаешь?

— Понимаю! Крестным кто будет?

— Не знаю. Не к замполиту же идти, чтоб выбрал!

Степанова расхохоталась тихонько:

— Да уж! Он нам такие крестины устроит, что и чертям в аду тошно станет!

— Вот-вот… И я о том же! Конечно, Алексей понимающий человек, но — все же замполит! Кого предложить можешь?

— Своего приятеля детства — Витю Горева. Устраивает? — Собинов кивнул и она уверенно пообещала: — Я попрошу маму, чтоб завтра в дальнюю церковь съездила и договорилась со священником на ближайшее время. Мне ведь тоже влететь может за крестины.

Собинов расспрашивал ее о службе, о жизни в Москве. Маринка повторила ему легенду, подготовленную полковником Брединым, стараясь говорить, словно раздумывая. Получилось правдоподобно. Разговор незаметно переключился на события, произошедшие в части, за время ее отсутствия. Командир вздохнул:

— Четырех новеньких прислали. Трое в вашей квартире живут. Можешь зайти. Если хочешь, я могу присоединиться.

Марина кивнула и Собинов убежал в дом. Вскоре вышла Настя. Обняла Марину, разглядывая ее похудевшее и постаревшее лицо:

— Какая ты худая стала! Так нельзя, Марина. Ты баба, поправляться надо. Вон, взгляни, как я после родов да от спокойной жизни раздобрела! Сходите, я за Сашкой послежу.

Едва повернули за угол и нос к носу столкнулись с Малых. Павел оторопел, а потом кинулся к ней. Женщина шагнула навстречу не решившемуся обнять парню и сама прижала его к себе. Он спросив, крепко притиснув ее к груди:

— Марина! Откуда ты взялась? Заходи!

— Спасибо, Паш! Но я в свою бывшую… — Посмотрела ему на плечи: — Ого! Да тебя смотрю, поздравить можно с очередным званием? Поздравляю, Паш! Женился?

— Через неделю. Приходи обязательно. Иначе обижусь.

— Буду…

Постучавшись, они вошли в дверь, услышав:

— Входите!

Степанова огляделась в знакомой прихожей и кухне так, словно впервые видит. Поздоровалась с выглянувшими из комнаты двумя ребятами:

— Здравствуйте!

Собинов представил:

— Бывшая хозяйка этой квартиры. Пусть она немного побудет здесь. Не мешайте. Я пойду, Настя с сыном сидит, а ей некогда…

Подполковник выскользнул за дверь. Один из ребят пригласил:

— Проходите…

Она прошла в комнату и остановилась посредине. Не видя ребят, оглядела знакомые стены. Посмотрела в угол, где раньше стояла тахта, а теперь громоздилась металлическая кровать. Подошла и дотронулась до стены, там виднелись следы от гвоздей. Погладила рукой стоявший посредине старый стол. Встала возле угла, где раньше стоял трельяж. Дотронулась до остриженных волос. Тяжело вздохнула. Развернулась и направилась к двери. На мгновение остановилась и повернувшись, посмотрела на ребят:

— Спасибо.

Развернулась и быстро вышла из квартиры. Никто ничего не успел сказать ей в ответ. Ребята переглянулись:

— Значит, это и есть Марина, о которой Татарников говорил…

— Красивая! Не зря Олег так страдал…