У рифа Армагеддон

- Так и есть, ваше высочество, - согласился Мерлин. - Однако отплытие "Катэмоунта" было отложено. Паж, доставивший вам копию записки, вероятно, прошел мимо вас по пути сюда. Мы не уйдем, по крайней мере, еще час или около того, поэтому я подумал, что потрачу это время на то, чтобы сделать несколько заметок.

- Это именно они? - Кэйлеб кивнул на аккуратно исписанные листы бумаги, и Мерлин кивнул. - Какого рода заметки?

- Большинство из них для верховного адмирала Лок-Айленда, по крайней мере, сегодня, - ответил Мерлин. - У меня также есть кое-что, что я уже приготовил для доктора Маклина и мастера Хаусмина. Я как раз заканчивал кое-какие расчеты по живой силе и тоннажу - Гектора и Нармана, не вашего отца - для верховного адмирала.

- Расчеты? - Кэйлеб откинулся на спинку стула, затем указал на прямоугольную рамку на столе. - Поскольку ты знал, что это я был за дверью, даже не глядя, ты должен знать, что я бесстыдно подслушивал. Полагаю, тот щелкающий звук, который я слышал, исходил от этой штуки?

- Действительно, так и было, ваше высочество, - серьезно сказал Мерлин, его необычные сапфировые глаза весело блестели, в то время как через открытое окно доносились звуки далекого пения птиц.

- Полагаю, это еще один из твоих маленьких сюрпризов. Только что делает этот, если я могу спросить?

- Это называется "счеты", ваше высочество, - ответил Мерлин. - Это устройство для выполнения математических вычислений.

- Это что? - моргнул Кэйлеб.

- Это устройство для выполнения математических вычислений, - повторил Мерлин.

- Как это работает? - Кэйлеб с трудом мог поверить, что задал этот вопрос, и почувствовал мгновенный укол паники, когда понял, что открыл себя для такого рода "объяснений", которые всегда с удовольствием давал его наставник Франклин Томис.

- На самом деле, - сказал Мерлин с лукавой улыбкой, - это довольно просто. - Кэйлеб вздрогнул от страшного слова "просто", но сейджин безжалостно продолжал: - Каждый вертикальный стержень представляет собой одно целое число, ваше высочество. Каждая бусина в этой группе здесь, над разделителем, представляет собой значение, равное пяти, когда она опущена. Каждая бусина в этой группе здесь, под разделителем, представляет значение единицы, когда она поднята. В данный момент - он указал пальцем на первые четыре стержня устройства - расположение бусин представляет число семь тысяч четыреста тринадцать.

Кэйлеб открыл рот, чтобы отрицать какой-либо интерес к дальнейшим объяснениям, но сделал паузу, не высказав своего отрицания. Он понятия не имел, что такое "целое число", но потратил более чем достаточно времени, кропотливо разбираясь в бесконечных числах, содержащихся в документе, который Мерлин готовил для адмирала Лок-Айленда. Конечно, невозможно было представить такое большое число всего четырьмя стержнями и двадцатью четырьмя бусинами!

- Ты можешь отслеживать такие большие числа на чем-то такого размера? - спросил он почти недоверчиво.

- Или намного больше, - заверил его Мерлин. - Это требует практики, но после того, как вы научитесь это делать, это будет быстро и просто.

Кэйлеб смотрел на него всего несколько секунд, затем протянул руку и положил перед собой один из листов с заметками. Он взглянул вниз по странице и издал тихий горловой звук, когда дошел до одной из колонок со странными символами. Из контекста было очевидно, что они представляли собой результаты некоторых вычислений, которые производил Мерлин, но для Кэйлеба они не имели абсолютно никакого смысла.

- По общему признанию, я никогда не был самым увлеченным ученым, которого когда-либо выпускала моя семья, - сказал он с мастерским преуменьшением, глядя на Мерлина. - И все же мне приходит в голову, что я никогда не видел ничего подобного. - Он постучал по колонке кончиком пальца.

- Это просто другой способ написания чисел, ваше высочество. - Тон Мерлина был почти небрежным, но у Кэйлеба сложилось определенное впечатление, что за этими странными сапфировыми глазами было что-то настороженное и сосредоточенное, как будто сейджин намеренно организовал этот момент объяснения.

Это было чувство, которое принц испытывал и раньше.

- Другой способ написания чисел, - повторил он и усмехнулся. - Хорошо, признаю это. Почему-то, однако, я не думаю, что к этому действительно подходит "просто", - заметил он, и в этот момент, хотя он сам этого не осознавал, он был удивительно похож на своего отца.

- Что ж, - сказал Мерлин, пододвигая чистый лист бумаги к Кэйлебу и вручая ему ручку, которой он писал, - почему бы вам не записать число, установленное здесь на счетах? Семь тысяч четыреста тринадцать, - услужливо напомнил он.

Кэйлеб мгновение смотрел на него, затем взял ручку, обмакнул ее в чернильницу на столе и начал записывать число. Закончив, он развернул лист и показал его Мерлину.

- Вот, - сказал он немного подозрительно, постукивая по числу концом деревянной державки ручки.

Мерлин взглянул на него, затем сам взял ручку и набросал под ним четыре своих непонятных символа. Затем он повернул листок обратно к Кэйлебу.