У трона мертвых (СИ)

Продолжая бежать, я думал и… понимал, что он делает. Только не понимал для чего. Хотелось бы пропустить его слова мимо ушей, но… слишком о многом он знал. Даже его слова про продление жизни и освоение космоса… Это не могло быть простым совпадением. Разные люди не формируют свои мысли в одинаковых выражениях, так бывает только в книгах не очень умелых писателей. Джонни хотел добиться от меня… чего-то. Вероятно, того, чтобы я не потратил яйцо на Анну. И, самое обидное, что в его словах было намного больше смысла, чем мне бы хотелось. Спасти Хокинга действительно было бы… рациональнее. А еще лучше, исследовать свойства яйца и распространить его на всех людей всех миров… Но ведь, у меня уже было кое-что для исследования. Я сам. Во многом из-за этого мне не стоило принимать яйцо самому. Оно могло меня и от «мертвячизма» вылечить. С другой стороны, если бы появилась возможность сохранить его… Один из первых уроков рациональности – не складывать все «яйца» в одну корзину.

– Чего ты хочешь от меня?

–…я?! От тебя?! У тебя завышенное… самомнение парень. Вообще ничего не хочу. Так… языком треплюсь. Нужно же как-то свой век… коротать.

Я резко остановился… потому что добрался. Я осторожно положил Анну на землю, а потом буквально за пару секунд взлетел на сосну.

Рюкзак оказался на месте и выглядел нетронутым. Червячок сомнения, что кто-то найдет тайник, не покидал меня все время пути. Это могли быть и какие-то случайные искатели, и инуи и даже, далеко не в последнюю очередь, сам кожаный гоблин. Впрочем, насчет последнего, похоже, стоило успокоиться. Вряд ли он стал бы меня отговаривать, если бы мог и хотел забрать овум’кару без спроса.

Спрыгнув на землю, я вытащил комплект сменной одежды и в рукаве кувона нащупал твердый сверток.

На месте!

Едва ли не трясущимися руками я осторожно развернул белую тряпицу, шевельнув перед этим затылком, чтобы не «ослепнуть» от сияния магоэлемента.

– Холодное, – пробормотал я себе под нос, уставившись на… сокровище. Поверхность овум’кару казалась одновременно и неподвижной, и изменяющейся. Словно всю ее покрывал гибкий экран с зацикленным на нем изображением вращающейся вселенной. Я все еще не мог с уверенностью сказать, что именно держу в руках, но понимал, что это и правда: «Не просто лечилка».

С трудом оторвав взгляд, я придвинулся к женщине и положил ее голову к себе на колени.

– Ты можешь вообще не найти лекарства, – раздался негромкий голос. – Большое Лечение тебе не помогло.

Джонни стоял рядом с моим рюкзаком – в нескольких метрах от меня. И с брезгливым видом ковырялся палкой в моих вещах. В правой шестипалой руке он держал батончик Сникерса, от которого уже успел пару раз откусить.

– Съем какого-нибудь…

– …преступника?

Я замолчал. Все-таки чтение мыслей?

– Смысл мне в твою голову лезть? Во всяком мусоре копаться…

Так я ему и поверил.

– А если это тоже не поможет?

– Найду еще одно яйцо, – ответил я.

И это, кстати, в любом случае надо будет сделать. Для тех же исследований. Бандар ведь обещал меня свести с тем, кто знает, где найти еще овум’кару. Главное, чтобы речь не шла о том же Лутове или Зомедоне, а то неудобно получится…

– Да, они под каждым кустом валяются.

– У меня достаточно времени.

Гремлин хмыкнул в ответ.

– Поверь, оно нужнее тебе, чем ты думаешь. Конкретно тебе.

Это было хитро. Даже очень. Говорят, что если человеку известно о манипуляции, она становится во много раз менее эффективной. Но, как выясняется, не в том случае, когда уловка опирается на твои же мысли.

Наверное, потому я и медлил. Секунды летели… горели, не оставляя пепла… а я все не мог решиться…

Что если это мой единственный шанс? Что если… Черт! Я так напрягал мозг в поисках хоть какой-то подсказки, что стали вспоминаться самые разные вещи.

…Катя отвернулась, за секунду до того, как меня укусили…

…Семен выстрелил мне в голову…

…мент, которого я укусил и оставил привязанным в подвале…

…Ромка, которого я вытащил из детского садика…

…граната на полу церкви…

…«Будь ты проклят», выведенное карандашом и частично перечеркнутое…

Почему-то надпись, оставленная Владимиром, задержалась в мыслях на несколько мгновений дольше. Передумал он насчет меня? По идее, меня не должно было это волновать. Его неприязнь носила иррациональный характер. Была основана на неверных утверждениях и не имела к моей личности отношения. Почему я тогда об этом думал? Хотелось, чтобы кто-то полюбил меня без причины? Или даже вопреки своим убеждениям? Просто шикарное желание, Кирилл. Может, тебя пожалеть?

…Бандар, обвинявший меня в недоверии…

…Чирик, кричавший у костра, что я марагаз…

…и он же, сказавший, что я не вру насчет овум’кару…

…граничники, внутренники, искатели и одна принцесса, которым я старался помочь, но, кажется, чувствовал себя оскорбленным оттого, что получил в ответ недостаточно благодарности…

…Савойя, что пожимал мою руку…

Я потянул Анну за подбородок, чтобы приоткрыть ей рот. Лицо у нее к этому моменту было черное, изрезанное страшными гребнями выступивших вен. Я не чувствовал ни ее дыхания, ни сердцебиения.

– Может, она уже умерла? – раздался голос гоблина.