У-Цзин: Семь военных канонов Древнего Китая (ЛП)

Согласно одной из традиций, Вэй Ляо жил во второй половине IV в. до н. э., в эпоху, когда нищие советчики безразборчиво искали желающих их выслушать правителей, независимо от моральных качеств и государственной принадлежности последних. Хотя большинство их проповедовало доктрину верности и искренности, сами проповедники удивительным образом были напрочь лишены этих качеств, по крайней мере, до тех пор, пока не встречали должного уважения и не получали соответствующей должности. Однако, как показывает пример знаменитого полководца У Ци, если ситуация менялась, и милость превращалась в немилость, они не испытывали особенных угрызений совести, переходя на службу к другому режиму.

Вэй было одним из государств, столкнувшихся с новой и страшной реальностью периода «Борющихся Царств». Одно из трех образований, возникших после распада Цзинь, царство Вэй не только сохранило достаточно сил, чтобы считаться одним из семи гегемонов, но поначалу даже увеличивало боевую мощь. Его западная граница проходила вдоль будущей Великой стены, а центральная часть находилась к северу от владений чжоуского вана. Однако звезда Вэй начала блекнуть при Хуэй-ване (370–319 гг. до н. э.), когда оно потерпело два сокрушительных поражения и вынуждено было перенести столицу в Далян. Главное поражение случилось в 341 г. до н. э. при Малине в сражении с Цинь, хотя последующие два десятилетия также ознаменовались несколькими неудачами в борьбе с Цинь — набиравшим силу царством, объединившим Китай в 221 г. до н. э. — и южным царством Чу. После переноса столицы правитель назвал государство Лян и стал именовать себя «правителем Лян».

В главе, открывающей «Вэй Ляо-цзы», приводится ответ Вэй Ляо Хуэй-вану, жаждавшему политических и военных знаний, которые не только бы укрепили пошатнувшуюся оборону Вэй, но и дали бы возможность победить врагов и отмстить за потери. Когда Мэн-цзы — известный конфуцианец— посетил Хуэй-вана примерно в то же время, правитель начал беседу словами: «На востоке я потерпел поражение от Ци, а мой старший сын погиб там. На западе мы уступили несколько сот ли земли царству Цинь. На юге на нас нападает Чу. Я стыжусь этого».

Хуэй-ван без лишних церемоний начал беседу с Вэй Ляо с той же темы: «Правда ли, что Желтый Император, благодаря наказаниям и добродетели, одержал сто побед [не потерпев ни одного поражения]?» Вэй Ляо сразу же подчеркнул в ответе, что все зависит от усилий человека: «Наказания использовались при нападении [на восставших], добродетель использовалась для сохранения [народа]. Это не то, что называется «небесными знамениями, [благоприятными] часами и днями, инь и ян, обращением лицом или спиной». [Победы] Желтого императора были следствием человеческих усилий, вот и все». Вэй Ляо покинул царство, не сумев сохранить за собой пост в Вэй, ибо правитель мало верил в политику, которая, в дополнение к военным мерам, требовала бы культивирования добродетели и следования ей.

Единственное другое упоминание о Вэй Ляо содержится в «Ши цзи», в главе, описывающей восхождение Цинь к власти восемьдесят лет спустя. Человек, о котором сказано только, что он «Вэй Ляо, родом из Даляна (столица Вэй)», дает советы молодому правителю Цинь, в будущем — объединителю страны Цинь Ши Хуан-ди. В 237 г. до н. э. он отнял бразды правления у министров и сразу же начал изгонять всех советников, пришедших из других царств, и бывших в милости вассалов: