У войны не детское лицо

Хасан не любил особо Джихара, но от предложения трахнуть девочку, он отказаться не мог, тем более сказывалось месячное воздержание. Ему было все равно, девушка, женщина, старуха или ребенок - лишь бы кого-нибудь оттрахать. Хасан подошел к 7-летней девочке со стороны головы, подвинул ее, трак, чтобы она свешивалась с края верстака, и схватил ее за вспотевшие вьющиеся волосы. Спустив штаны, он грубо прижал возбужденный член к ее губам. Маленькая девочка пыталась сопротивляться, мотая голову из стороны в сторону, но мужчина сильно врезал ей пощечину, так, что остался красный след на ее нежной щеке. Насильно он раскрыл ей рот и впихнул толстый окаменевший член между губами ребенка, затолкав его глубоко ей в рот, неимоверно широко растянув его. Толкая член еще глубже, Хасан начал трахать 7-летнее горло, душа "русскую сучку". Глядя на ее тело, он мог видеть, как массивный темный член сержанта разрывал отверстие ее киски, как красные капли крови при каждом толчке адского поршня вглубь брызгали на живот Джихара и нежные бедра Наташи.

Возбужденный этим видом, толкая бедра все сильнее и сильнее, он вломился в ее рот на всю длину своего распухшего елдака, накрыв голову ребенка волосатым животом. С последним толчком он начал кончать, и его горячая густая сперма, ворвалась в горло маленькой девочки, наполняя ее живот. Наблюдая за кульминационными судорогами Хасана, Джихар с жутким звериным криком впихнул последние сантиметры неимоверно стиснутого детским влагалищем члена в хрупкое 7- летнее тело девочки, разрывая все преграды, и тоже кончил, ошпаривая семенем внутренность ее незрелой матки.

Два удовлетворенных рослых бородатых мужчины, переводя дыхание, уперлись руками в изнеможении, пытаясь прийти в чувства. Хасан вытянул толстый обмякший член изо рта Наташи, которая Мэри. В самый пик извращенного акта девочка потеряла сознание от недостатка воздуха, и теперь судорожно его глотала освобожденным от кляпа ртом. Хасан, шатаясь, пытался застегнуть штаны камуфляжной формы, а Джихар, морщась от боли, вытянул член из маленькой порванной пещерки девочки и самодовольно смотрел на запачканное кровью хрупкое тельце.

Дверь открылась, и в сарай вошел полупьяный капитан Головко.

- Уже без меня начали? - спросил он, оглядев беглым взглядом всю сцену в сарае. - А эта блядь молчит? - он указал пальцем на безвольное тело, потерявшей сознание Тамары, которая не могла упасть на пол только потому, что одна рука была пристегнута к скобе в стене наручником.

- Ей уже все равно.

Капитан Головко подошел к ней и похлопал по щекам. Она открыла глаза и тихо проговорила:

- Зачем вы это сделали с ребенком? Будьте вы прокляты! - она замолчала и снова обвисла.

- Эта блядь уже готова... И эта тоже. - Он подошел к лежащему неподвижно на верстаке окровавленному телу Наташи.

Джихар засмеялся и, похлопав по животу полуживого тела ребенка, резко надавил на него. С хлюпаньем из разорванной раны ее детской промежности на верстак вылились красно-коричневые сгустки крови вперемежку с белыми каплями спермы.

- Да уже готова...

- Фу, блядь, какая гадость! - смеясь, проговорил пьяный капитан. - Что ты наделал? Убери ее со стола скорей!

- Шутишь, начальник... - рассмеялся бандит, подняв на руки тело девочки и, бросив его на сено в угол сарая. - Она была очень хороша.... Но у нас есть еще две биляди!

- Не трогай моих детей, сволочь!!! Я убью тебя... - закричала очнувшаяся Тамара, пытаясь свободной рукой дотянуться и ударить бандита.

- Хасан, свяжи ее и заткни ей рот, - приказал Головко. - Не выношу бабских истерик.

После нескольких попыток подойти к женщине, он, наконец, заломил ей руку, и, упираясь коленом в живот, привязал ее к той же скобе остатками блузки. Взяв с пола втоптанные грязные детские трусики Наташи, он запихнул кляпом их в рот. Теперь она могла только мычать.

Быстро темнело, и Головко включил лампочку над верстаком.

-Тут, оказывается и свет есть. Теперь веселее будет...

Джихар тем временем подошел к 5-летней Оле, как пойманный зверек, пытающейся в страхе забиться от него в угол. Она начала кричать, когда он, захватив ее за запястье, стал вытягивать в центр. Джихар влепил девочке увесистую пощечину, и она затихла. Он разорвал резким движением платье на девочке, обнажив беззащитное тело ребенка. С похотливой улыбкой на губах он схватил большими и указательными пальцами ее крошечные, почти незаметные соски на плоской груди и крепко сжал их, крутя, в разные стороны. Ребенок истерично закричал, когда Джихар, продолжая крепкими руками сжимать их, приподнял за соски ее тело над землей. Она царапалась и билась ногами, пытаясь облегчить вес своего тела с мучительно болевшей груди. Головко с гордостью за жестокость своего бойца, наблюдал за садисткой картиной.

Наконец Джихар поставил маленькую Олю на ноги. Его рука снова потянулась к пуговицам штанов, чтобы извлечь из них свой массивный толстый инструмент, который на этот раз не был таким напряженным. Девочка с ужасом смотрела на его монстра, которого он поднес к ее маленькому личику.