Уайклифф и последнее жертвоприношение

По размерам башенка походила на заводскую трубу, однако в ней имелись стрельчатые окна, а сверху — куполообразный свод, несколько шире, чем основание башни.

Люси Лэйн, у которой были родственники в деревне, разбиралась в таких вещах чуть больше.

— Это просто архитектурный каприз, причуда… Вообще-то, башенка принадлежит семье Кэри, которая живет в большом доме. Собственно, от старого дома немного осталось — да и от самой семьи…

У Уайклиффа была слабость к таким архитектурным «капризам», и он решил при случае обязательно осмотреть башенку вблизи, но вот представится ли ему такой случай — в этом не было никакой уверенности…

Они миновали ворота фермы и прошли мимо пасущихся коз, по лугу к ферме, которая живо напомнила Уайклиффу его собственное детство, проведенное в сельском доме. Во дворе человек в рабочей одежде кидал пригоршнями зерно в загончик для цыплят. Все то же самое… Словно время вернулось вспять лет на пятьдесят…

— Мистер Винтер? — осведомился Уайклифф.

Мужчина был очень высок и сутул, как это часто случается с людьми, стесняющимися своего большого роста. Он некоторое время изучал Уайклиффа ничего не выражающими голубыми глазами, прежде чем ответить.

— Да, Лоуренс Винтер. — Вы — полицейский?

— Старший инспектор Уайклифф. А это — сержант Лэйн.

— Ну что ж, давайте пройдем в дом. Их провели в большую комнату, где у окна сидела женщина и читала. Свет выхватывал из сумрака ровно половину ее лица. Очень светлая блондинка с прямыми волосами, тщательно расчесанными на пробор ровно посередке. Волосы были забраны назад и крепко схвачены в узел, так что лицо казалось зажатым в полукруглую рамку. Поверх дешевой фуфайки на ней был синий фартук.

— Это моя жена, Стефания…

Стефания Винтер отложила книгу, не закрывая, на подоконник, и встала, глядя на вошедшую женщину в полицейской форме. Холодные голубые глаза смотрели жестко.

Винтеры казались довольно несхожей парочкой: она — маленькая, пружинистая, а он — угловатый, несобранный и весь какой-то недооформленный. При этом оба они словно существовали в каком-то своем, отдельном мирке, с замедленным движением событий.

Когда с официальными приветствиями было покончено, Уайклиффа усадили в плетеное кресло, громко и жалобно пискнувшее под тяжестью его тела — а Люси Лэйн предложили табуретку, которая выдержала своего седока, не издав ни единого звука.

Уайклифф стал задавать вопросы:

— Когда вы в последний раз видели миссис Добелл?

Винтеры быстро переглянулись, а потом ответила Стефания:

— Вчера вечером, часов в шесть. Мы всегда обедаем в это время.

А Лоуренс Винтер добавил:

— Она всегда ходила в церковь вечером в субботу, чтобы наверняка убедиться, что все сделано правильно к воскресной службе — и если что не так, она поправляла…

— Но ведь вчера вечером она не вернулась?

— Нет.

— А вы что же, не ожидали ее возвращения? — нетерпеливо переспросил Уайклифф. — Неужели не начали тревожиться?

Они помолчали, потом Лоуренс проронил:

— Вы должны понимать, что наше положение здесь во многом двусмысленное. То есть мы ведь живем здесь не просто так — за это мы работаем на ферме…

Теперь, похоже, пришла очередь Люси Лэйн. Она спросила:

— Но ведь из этого не следует, что вам было бы все равно, если ей пришлось бы всю ночь провести на улице, под дождем?

Снова они замолчали. Лоуренс Винтер, казалось, с большим интересом изучает свои костлявые пальцы, а жена его бесстрастно, но пристально глядит на него…

— Ну так как же?! — попробовал подстегнуть их Уайклифф.

Наконец Лоуренс поднял голову.

— Вообще-то для Джессики не было ничего необычного, если бы она не поспала дома ночь…

— И даже без предупреждения?

— Да.

— А у вас нет соображений, где бы она могла проводить свои ночи?

— Нет, и ей совершенно не нравились вопросы на эту тему.

— И как часто такое случалось, чтобы она не ночевала дома?

Лоуренс пожал плечами.

— Ну, раза три-четыре в месяц, наверно.

— И всегда это происходило в ночь с субботы на воскресенье? — спросила Люси.

— Нет, наоборот, обычно в середине недели.

— А она когда-нибудь отлучалась больше, чем на одну ночь?

— Да бывало пару раз, только тогда она нас предупреждала.

Уайклифф повернулся к женщине:

— Если Джессика отлучалась на ночь, то она брала с собой сумку с вещами, так ведь?

— Нет, — сказала Стефания Винтер. — Она уходила всегда одинаково, как бы ни рассчитывала провести день, одевалась только по погоде, вот и все…

— У нее была машина?

— Нет, у нас тут есть трактор, но мы его используем только для работ на ферме.

— Значит, она вышла отсюда вчера вечером, в начале восьмого, направляясь в церковь. Так?

— Да, после нашего скромного ужина, как выражается обычно моя жена, — проворчал Лоуренс. — Шел дождь, и она нацепила свой тяжелый плащ с капюшоном и низкие такие полусапожки, в которых она по ферме ходила.

В комнату вошел колли, огляделся, обнюхал всех присутствующих, но, не сумев привлечь к себе внимания, с недовольным видом удалился.

— Сколько времени вы прожили у мисс Добелл? — спросил Уайклифф.

— Да вот, в прошлом месяце ровно три года исполнилось.

— А чем занимались прежде?

Винтер прокашлялся.