Уайклифф и последнее жертвоприношение

Они проникли в круглую комнату метра три в диаметре. Окон не было, разве что единственная щель в круглой стене, куда кто-то вставил неаккуратно вырезанный кусок оргстекла. Перед этим окошком стоял массивный гранитный брусок на маленьких столбиках, нечто вроде алтаря. Света хватало ровно настолько, чтобы не натыкаться на предметы.

— Да это же маленькая церковь! — заметила Люси.

Покрытый плиткой пол был аккуратно подметен, стены украшали живописные панно, но краска с них облупилась и осыпалась, оставляя зрителю лишь смутные догадки относительно содержания картин. Тут стояли раскладушка, плетеное кресло, стол с лампой и небольшой книжный шкаф из четырех полок. Нехитрую меблировку дополняла масляная печь допотопной конструкции.

— Вот тут-то он и следил за своими летучими мышами, — пробормотал Уайклифф, как бы разговаривая сам с собою.

Люси почувствовала в его голосе некоторое удовлетворение.

— Вы ожидали все это найти, сэр?

— Ну, что-то в этом роде…

Помимо нескольких армейских одеял, тут было несколько довольно приличных подушек. А на полках, помимо книг, стоял таганок для варки кофе, чайник, кастрюлька и фарфоровая чашка.

Уайклифф медленно осматривал все это, словно пытаясь воссоздать картины протекавшей тут жизни. Похоже, своим осмотром он остался доволен.

— Люси, тебе никогда не хотелось поселиться вот так где-нибудь, в одиночку?

Люси уставилась на шефа в недоумении.

— Вести такой вот образ жизни? Если так начать, то кончишь где-нибудь на помойке или под мостом…

— Пожалуй, ты права — это скользкая дорожка, — кивнул Уайклифф.

Чуть позже, с явной неохотой, он пробурчал:

— Мы не завтракали, а если сейчас не пойдем отсюда, то и не пообедаем…

— Вы не хотите сделать тут обыск, сэр?

— Позже. Позже.

Они подошли в свой офис как раз в тот момент, когда Керси собирался пойти поесть. Он выглядел подавленно, почти угрюмо.

— Шеф пару раз пытался с вами связаться, сэр, — сообщил Керси. — По-моему, он немного озверел.

— Ладно, он сейчас все равно обедает.

В баре «Оружие Хоптона» Джонни Глинн, как обычно, стоял за стойкой, но Уайклиффу показалось, что выглядит Джонни как-то странно. Наверняка Том Рид уже поговорил с ним по душам…

Столик, за которым всегда сидела семья Кэри, пустовал.

Обедали в молчании. Но Керси терпеть не мог долго соблюдать траур или хотя бы просто молчать. Он прокашлялся:

— Э-э-э… Вы еще будете ездить сегодня днем, сэр?

— Да.

— Знаете, нет никаких сообщений из Плимута насчет Винтера. Никто его не видал. Наверно, он залег на дно. В его рабочей одежонке и с двумя грошами в кармане это не так-то просто.

Однако Уайклифф не поддержал разговор. Керси попытался зайти с другого бока:

— Фокс нашел грязные отпечатки подошв у ворот, где убили викария. Действительно, похоже на то, что некто встал на ящик, чтобы ударить с большей высоты, как вы и говорили. Фокс сейчас изучает отпечатки в лаборатории.

— Ладно.

Обед так и закончился в молчании, а едва они допили кофе, Уайклифф поднялся.

— Я буду в своем кабинете, — сообщил он коротко.

Когда Уайклифф отбыл, Керси повернулся к Люси Лэйн.

— Слушай, что это с ним такое? Ты что-нибудь понимаешь?

Люси рассказала о странном поведении шефа.

— Мда, дела… А что это значит, что я буду в положении Макэвита? Это ведь его кот? Как это понимать?

Люси улыбнулась:

— Видишь ли, Макэвит — это кличка кота из повести Т. С. Эллиота, это был такой Таинственный Кот, у которого при всех преступлениях всегда имелось железное алиби. Он был ни при чем.

— Да, вот она, польза эрудиции! Без эрудиции нынче и собственного шефа не поймешь.

— Ну, брось. Ты ведь, наверно, слышал о мюзикле «Кошки»?

— Наверно. Только меня тошнит от подобных мюзиклов. Я их не смотрю.

— Если серьезно, Дуг, то дело не в кошках, конечно. Просто шеф очень встревожен развитием дела и не хочет никого из нас подставлять…

— Ну да, если начальство покатит бочку… — усмехнулся Керси.

— Примерно так.

Позже у Уайклиффа состоялся длительный телефонный разговор с шефом. Сперва все шло по-дурацки, но под конец шеф все-таки принял вещи такими, как они есть, и признал, что поделать уже ничего нельзя.

— Ладно, Чарли, надеюсь, ты окажешься прав… — Олдройд тяжело вздохнул. — Ты ведь знаешь, журналисты нас живьем сожрут, если окажется, что ты ошибся… А я-то надеялся годика через два мирно уйти на пенсию, с орденом на груди… Моя Клэрис очень надеется на это.

Орден на груди был старой семейной шуткой, которая была в ходу между ними. Значит, не все еще потеряно.

Только Уайклифф положил трубку, как к нему постучался дежурный офицер.

— К вам просится Джонни Глинн, сэр. Ни с кем больше не хочет говорить, только с вами.

Джонни вел себя нервозно, но он уже сделал свой выбор.

— Я бы мог вам рассказать все и в баре, но только не хотел, чтобы слышала жена…

Джонни присел на стул, с любопытством оглядываясь.

— Да, я же в этой самой школе учился, сэр, и частенько бывал в этой комнатке, помнится, меня тут наказывали…

— Так вы мне хотели что-то рассказать, мистер Глинн? — прервал его Уайклифф.