Убей в себе жертву

У Саши всегда были очень тяжелые отношения с матерью. Она постоянно была недовольна, не удовлетворена жизнью. Ее не устраивали его женщины, его дети, его жизнь, его друзья. Создавалось впечатление, что он её не устраивал весь. Каждый раз, когда мы говорили с ним про его маму, я слышала в его голосе обиду. А ведь то, как человек относится к своей матери, – один из наиболее важных показателей. У меня сложилось ощущение, что Саша её просто ненавидит. Он рассказывал мне вещи, очень обидные для ребёнка. Даже если этому ребёнку 30 лет. Я пыталась отогреть его своей любовью, но в глубине души понимала, что это невозможно. Психотип уже сложился.

«Я пыталась отогреть Сашу своей любовью, но в глубине души понимала, что это невозможно. Его психотип уже сложился»

Конечно, у человека всегда есть выбор. Даже если ты стал алкоголиком или наркоманом, у тебя всегда есть возможность осознать свою ошибку и начать работать над собой, попробовать что-то в себе изменить. Но Саша этого не понимал и до сих пор не понимает. И, учитывая то, что за его плечами уже три брака (не знаю уж, сколько их будет на момент выхода книги), возможно, никогда не поймёт.

Я много думала о том, почему моей моделью поведения с мужчинами стала позиция жертвы. Ведь началось это не с Саши. До него у меня были отношения. Не могу назвать их серьезными, но и в них я уже была жертвой, естественно, этого не осознавая.

«Я и в прошлых своих отношениях уже была жертвой, естественно, этого не осознавая»

Нам было по 18 лет, звали его Влад Новиков. Он профессионально занимался горнолыжным спортом в дисциплине «гигантский слалом» и даже принимал участие в Олимпиаде 2014 года. В общем-то, это были мои первые серьезные чувства к парню, хотя сейчас, анализируя, вряд ли я могу назвать их любовью. Точнее, конечно же, не могу.

Вообще, если в отношениях тебе приходится «прогибаться», причем, по собственной воле, под прихоти своего партнера – это нельзя назвать красивым словом «компромисс». Рано или поздно ты поймешь, что это деструкция, ведь с таких вещей начинается ограничение твоего личного пространства, и, как следствие, насилие над личностью, даже если ты идешь на подобное добровольно, из-за большой, как тебе кажется, любви, застилающей глаза.

«Если в отношениях тебе приходится «прогибаться» под прихоти своего партнера, это нельзя назвать красивым словом «компромисс»

Думаю, что склонность к позиции жертвы была во мне еще с детства, и воспитал ее, как это ни грустно осознавать, мой папа, который сам всю жизнь был недолюбленным ребенком.

С Владом мы встречались около двух лет – с 18 до 20 примерно. В какой-то момент мы даже начали вместе жить. И сейчас, анализируя эти отношения и сравнивая их с теми, какие были у нас с Сашей, я понимаю, что уже тогда можно было заметить похожие признаки абьюза. Влад пытался ограничивать мою свободу, постоянно критиковал мою внешность – за что, на самом деле, я даже благодарна ему сейчас, потому что теперь я выгляжу намного лучше. Если бы он мне этих слов не сказал, возможно, я не стала бы работать над собой.

«Влад пытался ограничивать мою свободу и постоянно критиковал мою внешность. Сейчас я за это ему даже благодарна, потому что теперь я выгляжу намного лучше. Если бы не его слова, я не стала бы работать над собой»

Вот только один из ярких примеров наших деструктивных отношений с Владом. Мы, как я уже сказала, жили вместе, я периодически уезжала к родителям. Однажды я, побывав у них, поехала вечером к нему. А жил он в загородном доме. По пути звонила, но он не брал трубку. Когда я подъехала, меня встретил охранник и попросил не входить в дом. Но я все-таки зашла, естественно, заподозрив неладное.

Передо мной открылась классическая картина – недопитое вино на столе, на полу – разбросанная одежда… Конечно, я сразу поняла, что увижу, когда зайду в спальню, где мы с ним обычно ночевали. Так оно и было. Но вместо того, чтобы, как уважающая себя женщина, как-то проявить себя или хотя бы устроить скандал, я просто спустилась вниз, позвонила ему и спросила, что это такое. Обиднее всего было то, что на следующий день мы с ним должны были вместе улетать в Дюссельдорф.