Убежище

Его намерение уйти заметно огорчило Терезию, и она принужденно улыбнулась:

— Опять поднимаете мост, граф?

— Пока не снимут осаду, — шутливо ответствовал он и с поклоном удалился, ощущая на себе ее взгляд, пока не смешался с толпой.

Настороженно поглядывая по сторонам, испытывая головокружение от беспорядочно мелькающих перед глазами диких звериных морд, Сен-Жермен торопливо протиснулся через толпу и быстро направился к главным воротам. Сердце его тревожно колотилось, когда он вышел из дворца и подозвал жестом своего кучера, болтавшего с собратьями у маленького костра. Тот быстро подал экипаж, и вскоре они покатили по улице Сент-Онор на восток, к дому Сен-Жермена на Иль-де-ла-Сите.

Он удобно расположился на бархатных подушках кареты и закрыл глаза. Ритмичный стук подков успокаивал его. Он упрекал себя за приступ малодушия, теперь казавшийся необоснованным. Возможно, его инстинкт самосохранения заглушило присутствие Терезии. Мысль о ней заставила его забыть об опасности и помогла овладеть собой. Он понял, что должен снова с ней увидеться, это было неизбежно. Он повернулся к оконцу и подставил лицо свежему ветру.

Экипаж свернул направо — на улицу дель-Арбр-Сек, и вскоре они катили через Понт-Нэф. Современным городским кварталам Сен-Жермен предпочитал район старого центра, снимая прекрасные апартаменты на правом берегу Сены с видом на реку. Струящиеся воды благотворно воздействовали на него, несмотря на плавающий в них мусор. Ветер, постоянно веющий над Сеной, рассеивал дурной запах отходов, которые выбрасывались прямо на улицу по отвратительной привычке «все из дома».

Пересекая мост, Сен-Жермен смотрел влево от себя. Стояла холодная осенняя ночь, и почти достигшая полной фазы луна лила холодный серебристый свет на крыши города. Ему нравился вид, открывающийся с моста, особенно поздно ночью, когда его покидали ремесленники и торговцы, а их место занимали праздные горожане. Желтое пламя костров освещало силуэты вытащенных на берег лодок. Дальше на север, за мостом Нотр-Дам серебрилось море крыш, в окнах мелькали бледные огоньки. А еще дальше, за островом, высилась величественная темная громада Собора Парижской Богоматери, ее двойные башни без шпилей устремлялись ввысь, в усыпанное мерцающими звездами черное небо, — это сооружение в знак всемогущества Бога воспринималось как проявление гениальности человека.

Коляска достигла западного конца острова и свернула на набережную Орлож, узкую улицу с домами по одной стороне и с низким парапетом по другой. Жилище Сен-Жермена находилось в старинном особняке, белеющем в дальнем конце набережной. Они были примерно в пятидесяти ярдах от въезда в усадьбу, как вдруг кучер закричал на лошадь и натянул вожжи. Карета остановилась, не доехав до места.

— Роджер! — крикнул Сен-Жермен кучеру, высунувшись в окно. — Почему мы здесь остановились?

Кучер ответил с непривычным для него испугом:

— Взгляните, месье граф. Нам загородили дорогу!

Сен-Жермен услышал ржание лошади и бросил взгляд вперед. В этот месяц улицы Парижа уже освещались, и в мутном свете масляных ламп он увидел перегородивших дорогу трех молчаливых всадников, стоявших вплотную друг к другу.

Тут послышался дробный топот копыт, приближающийся со стороны моста, и он обернулся назад. По набережной несся верхом еще один всадник, и, когда он промчался под фонарем, Сен-Жермен разглядел на его лице чередующиеся золотые и черные полосы, под колышущимся черным капюшоном производившие еще более грозное впечатление.

Сен-Жермен встревожился и обернулся к всадникам, стоявшим поперек дороги. Он всматривался в них при тусклом свете, и черты среднего всадника показались ему странно знакомыми. Не успел он соотнести его облик с воспоминанием, как в ночи раздался знакомый голос.

— Буона сера, маркиз! — Голос ди Сангро ничуть не изменился за прошедшие годы — все тот же хриплый, сухой и язвительный. — Или вас следует величать благородным графом?

Сен-Жермен кинул взгляд на приближающегося сзади всадника, отрезавшего ему путь к отступлению, чье разрисованное лицо внезапно всплыло у него в памяти. Он понял, почему вид молодого человека встревожил его, вспомнил, что за последние недели тот несколько раз мелькал перед ним в парижских кафе, вспомнил, где они познакомились. В Неаполе, много лет назад. Мимолетная встреча, когда он выходил из палаццо ди Сангро.

Тогда он впервые увидел сына ди Сангро. Однако воспитанный и учтивый подросток давно превратился в молодого человека, буквально источавшего угрозу.

Сен-Жермен взглянул на испуганного кучера.

— Вперед, Роджер! — решительно приказал он. — Правьте прямо на них!