Убийства в «Маленькой Японии»

Я откинулся на подушках и изумленно посмотрел на бюрократа. Его признания ошеломили меня. Взглянув на Ноду, я не смог ничего прочитать на его лице, но догадывался, что ему пришла в голову та же мысль, что и мне, – бесследное исчезновение шестерых нежелательных свидетелей вписывалось в безжалостный образ действий Соги.

– Подведем итог, – произнес я. – Если называть вещи своими именами, то вам поручили навести порядок на собственной помойке. Выкопать скелеты, но лишь для того, чтобы зарыть их потом еще глубже, пока грязь не выплыла наружу и не возник бы скандал.

Лицо Теджимы скривилось в болезненной гримасе.

– У вас есть время прослушать одну запись? – спросил он.

– Есть, но только если мы сделаем это немедленно.

Теджима потянулся к своему «дипломату», набрал шифр, открыл замки и достал миниатюрный цифровой диктофон. С преувеличенной тщательностью он положил его строго параллельно линии края стола, словно пытался оттянуть начало и лучше самому подготовиться к тому, во что теперь собирался посвятить нас.

Я воспользовался случаем, чтобы приглядеться к Теджиме. Этот человек умел следить за собой. Вид у него был ухоженный. Его обслуживал очень хороший парикмахер, и я уловил аромат дорогого одеколона. Над его ногтями явно потрудилась мастерица маникюра, настолько ровно они были закруглены и аккуратно подпилены. Но эти округлые кончики пальцев вновь заметно задрожали, когда он включал диктофон.

Сначала мы услышали нечто похожее на порыв сквозняка, когда открывают дверь. Вскоре по твердой поверхности застучали каблуки двоих человек. Стулья заскребли ножками по полу. Жесткий мужской голос спросил:

– Он уже работает?

Другой мужчина ответил:

– Я всего лишь проверял уровень записи. Перемотать пленку к началу?

Тон приниженный, каким подчиненные говорят с начальниками, отметил я. Главным был, несомненно, первый из мужчин.

– Не надо, – произнес он. – Пусть пишет. Мы готовы. Начнем.

Раздался еще один голос, напряженный и мрачный:

– Окажете ли вы мне честь и выслушаете мой рассказ?

Первый мужчина:

– Мы вам будем признательны за такую возможность. Саеки-кун, теперь вы можете оставить нас одних.

– Как прикажете, мой господин.

Наступила тишина, потребовавшаяся, вероятно, для поклона начальнику, а потом прозвучали удаляющиеся шаги, и с легким стуком закрылась дверь.

Первый мужчина:

– Чтобы сделать нашу встречу максимально продуктивной, могу я попросить вас быть предельно искренним? Со своей стороны обещаю, что сохраню в тайне все, что будет вами сказано.

Мрачный голос:

– Я расскажу вам, но только сразу. Вы уверены, что готовы меня выслушать до конца?

– Да, буду благодарен за все, чем вы пожелаете со мной поделиться.

– Хорошо. Потому что стоит мне начать, и взять своих слов назад я уже не смогу.

– Понимаю. Начните с того, почему вы решились обо всем рассказать.

– По праву рождения я – року дай, то есть шестое поколение. Старейшие семьи называются джю-йон дай и насчитывают четырнадцать поколений. Мой отец погиб, выполняя задание, но зато работа сделала его миллионером. И поскольку моя мать не испытывала материальных затруднений, она возражала против моего вступления.

– Однако вы все же сумели попасть в число рекрутов?

– Да, хотя недостатка в желающих не возникало. Работа требует выносливости и безоговорочной преданности, но после трех лет интенсивной подготовки и тренировок платят огромные деньги. Теперь моя мать умерла, я остался холостяком, а мои племянники и племянницы скоро достигнут вербовочного возраста. И моя сестра умоляла меня найти способ сделать так, чтобы ее дети выросли свободными.

– А разве вы не подвергаете их мать опасности, решившись обо всем рассказать?

– Нет. Только их дядю.

Возникла короткая пауза. Вскоре раздался голос:

– А! То есть вы имеете в виду себя самого?

– Да.

И в ответе для меня проявился весь характер человека. Это был голос целеустремленного мужчины, который сделал нелегкий выбор и переступил черту. Он принял решение, осознавая возможные последствия, и при этом владел собой настолько, что сохранил своеобразное чувство юмора. Черного юмора. Это производило впечатление, если не было тонко продуманной игрой.

– А почему вы так уверены, что вашей сестре не причинят вреда?

– Правило Соги. Пока она остается на своей земле и не пытается покинуть деревню, ей ничто не угрожает.

– Хорошо. А теперь вопрос, очень важный для нашего протокола. Как им удается все хранить в тайне так долго?