Убийственный чемпионат

И добавляет оборотов. Несемся, как выпущенная из лука стрела. Фонари и окна сливаются в одну нескончаемую светящуюся ленту, Сквозь дыры в ветровом стекле врывается с ревом воздух. Его напор был силен и временами у меня возникает стойкое ощущение, что еще мгновение - и я лишусь скальпа. Многочисленные повороты Машина проходит, не сбавляя скорости, с визгом тысячерылого поросячьего стада.

- Дорогой, оглянись назад, - неожиданно просит Машина.

Кряхтя и постанывая от напряжения, выбираюсь из-под сидения и с величайшей осторожностью приподнимаю один глаз над спинкой.

Моему одноглазому взору престает необычная картина. В клубах дорожной пыои, поднятой завихрениями воздуха, суматошно носятся старые газеты, бумажные обрывки, окурки, консервные банки и прочие минусовые атрибуты цивилизации. Вслед за нами, бренча пустым нутром, катят мусорные урны. Придорожные деревья устраивают стриптиз: листва слетает с них, как по мановению волшебной палочки. И в этом уж завихрения воздуха неповинны. Но самое впечатляющее в представшей моему взору картине не это. Центральной деталью композации является голубой "ягуар", мертвой хваткой вцепившийся нам в хвост. Иногда в клубах пыльно-мусорного шлейфа возникают просветы и тогда, всего на несколько мгновений, моему затравленному взору предстают зверские рожи, сидящие в "ягуаре". Рож этих, вроде бы, не менее сотни.

- Совсем мне это не нравится, дорогая! - резимирую свои наблюдения.

- В этом вопросе я полностью согласна с тобой, - отвечает Машина. - Есть только один выход из создавшейся ситуации. Нам надо временно разделиться... - И закладывает такой вираж, что кишки мои вмиг подлетают к горлу. Затем еще один. И еще... Затем резко останавливается, распахивает дверцу и шепчет: - Прости, милый, но это на самом деле единственный выход. Я поеду дальше, отвлекая внимание, а ты попробуй пробраться к речному вокзалу. Садись там на первый попавшийся теплоход. Только постарайся как можно поменьше засвечиваться. У этой шайки везде свои люди. Свяжемся потом по рации...

Происходящее настолько выбило меня из колеи, что не успеваю ответить. Машина ревет мотором и исчезает, уводя от меня преследователей.

Я остаюсь один. Сирота я, сирота... - мелькает в голове и почему-то вспоминается еще одна строчка: "И никто не знает, где могилка моя..."

Но долго сиротствовать не приходится. За соседним углом дико верещат тормоза и раздается крик:

- Вот он!

Обман не удался, думаю я, подгоняемый свистом пуль. Нахальные, однако, ребята за мной гонятся. Подняли стрельбу на весь Город и не боятся. Видать, сила за их спиной немалая. Это же не шуточки - применение огнестрельного оружия лицами, у коих оно никак не может быть. И патронов не жалеют, сволочи.Ишь, как палят! Но что правда, то правда - стрелки из них хреновые. Остается проверить, как они в смысле бега на длинные дистанции...

Наддаю ходу. Через минуту убеждаюсь, что в беге эти вильгельмтелли намного лучше, чем в стрельбе. Не отстают, поганцы, даже понемногу сокращают расстояние. Похоже, ситуация становится предсказуемой. Ели не принять каких-то радикальных шагов... Ведь ясно, как божий день, что в переговоры со мной вструпать никто не собирается. Переключаюсь на второе дыхание и еще немного увеличиваю темп. Выиграть хотя бы немного десяток секунд и... Оглядываюсь. Слава богу! Предложенный мною темп оказывается не по силам остальным бегунам. Стали понемногу отставать, но интенсивность стрельбы повысили. Ага, вот это уже кое-что. Можно сказать, шанс. Темная подворотня! Ныряю в темноту и, распугивая ошалелых котов, устремляюсь к пожарной лестнице. Стремительно взлетаю на крышу и, судорожно глотая воздух, затаиваюсь. Успел-таки!

Проходит несколько томительных секунд. Все тихо. Видимо, мои преследователи в пылу погони не заметили подворотни и пробежали мимо. Мысленно желаю им спокойного бега и счастливого финиша. Стрелки-марафонцы!.. Понемногу возвращается настроение. Дыхание успокаивается, мысли приходят в относительный порядок. Возвращается привычка рассуждать вслух, выработанная в общении с Машиной.

- Так! Кашу мы заварили - хлебать и хлебать. Большому человеку на хвост наступили. И кто бы мог подумать? Так невинно все начиналось. Обдристанный киоск, Золотарь... А винал? Нет, каков финал! Ей-богу, Америка! Не хватает еще белокурой красавицы для полного комплекта. Стоп!!! Как это не хватает? А Тренажер?

Тут в голове срабатывает какой-то клапан и я отчетливо вспоминаю многочисленную обувь, нацеленную в мой левый глаз, и крик Тренажера. С чего бы это валютной патаскухе проявлять по отношению ко мне столь опасное в тот момент сострадание?

В голове щелкает еще раз.

А не она ли меня прямо в койку с места побоища оттранспортировала? Если учесть всю дикость и нелепость этого дела, такой вариант вполне доспутим. Возникает вопрос: зачем? Какие цели она преследовала? Не из любви же к ближнему!